Кого мне ещё попросить

хмурая, но уже умытая смотрела на мои движения.

— Блин, каждое утро так делаешь, да? — немного недоверчиво спросила она. — Ты говорил, я помню, но всё равно не верится.

— На самом деле, тяжело только поначалу, — сказал я, вставая из упора лёжа. — Если втянешь себя в систему, то потом будет легче. А когда подсядешь на это — то и вообще не сможешь без упражнений.

— Ну да, — хмыкнула Юля. — Как же.

— Поговорим позже. А теперь — вперёд, заниматься!

Кряхтя, пыхтя, но дочь всё-таки выдержала положенные двадцать минут. Правда, поднимать её пришлось опять мне. И до ванной вести. Ещё какое-то время оттуда доносились постанывания отходившей в горячей воде Юльки, а потом она выползла, замотанная в полотенце.

— Что-то ни фига не легче сегодня, — пожаловалась она, падая к себе на кровать.

— Хочется быстро и легко, — улыбнулся я. — Чтобы тортик съесть и тут же фигура постройнела и титьки третьего размера выросли.

— Ой, да хватит, — махнула рукой Юлька. — Эти приколы я и сама знаю. Не дура, всё понимаю. Но, блин, реально все мышцы болят...

— Так они сколько без нагрузки были, а тут ты их решила напрячь. Вот и возмущаются. Ничего, скоро поймут, что ты от них не отстанешь, и перестанут ворчать. Если, конечно, ты раньше не сдуешься. Вот они тогда порадуются! Неси, скажут, Юлька, тортик — будем отмечать!

— Спасибо за поддержку, — показала мне язык дочь. — Так ты в меня веришь, да?

— Да я в тебя верю больше, чем кто бы то ни было, — сказал я, садясь рядом и обнимая её. — Ты ж понимаешь, что шучу.

— Понимаю, — сказала Юля.

Где-то через две недели Юлька радостно вбежала ко мне в комнату и повисла на шее, повизгивая от восторга.

— Что такое? Айфон нашла? — пошутил я.

— Лучше! — Юлька с довольным лицом смотрела на меня. — Специально две недели терпела, не вставала на весы. И...

Она выдержала паузу, интригуя.

— И? — подыграл я.

— Минус три с половиной кило! — довольно заявила дочь. — И в обхвате 5 сантиметров!

— Ого, — покачал головой я. — Ну, с почином вас, Юлия Геннадьевна!

— Спасибо, папка! — довольно прижалась ко мне Юлька. — Блин, я в себе такой подъём чувствую!

— На здоровье, — я чмокнул её в щёку. — Годятся на что-то ещё мои советы, да?

— Годятся, — кивнула дочь. Обняла крепко. — Папка, я тебя так люблю!

— М-м-м, — довольно зажмурился я. — Давай, хвали меня!

И засмеялся. Юлька фыркнула и внезапно схватила меня подмышками, щекоча.

— Ах так! — я изогнулся дугой, хохоча. — Ну погоди!

И сам ринулся в атаку. Теперь пришёл черёд дочки визжать и крутиться, выворачиваясь из моих цепких лапок. Я не отказал себе в удовольствии пару раз потискать её за грудь и попу.

— Ну, па-а-п, — запыхавшись, попросила пощады Юлька. — Всё маме скажу!

— Ябеда-корябеда, солёный огурец, — ответил я, посмеиваясь, — валяется на травке, никто его не ест.

— Сам ты огурец, — боднула меня неожиданно дочь, опрокидывая и усаживаясь сверху. И принялась тыкать пальцами под рёбра.

— Эй, хорош! — завопил я, потому