Жесть — как она есть. Часть 2

дав мне разбить его, я был спокоен и сосредоточен, оценивая последствия моего слишком широкого жеста, так как в лузу не закатилось ничего, а очередь удара перешла к моему сопернику, вместе с шикарными вариантами. Это что-то я расщедрился. Поэтому три его шара выложенные мною в «бито» — были ожидаемы, но вот четвертый отказался влететь в боковую лузу, проявив характер — так и застрял в проеме, торча «попкой» чуть ли не на половину — в «поле». Очередь перешла ко мне, а Виктор Абрамович, сетуя, начал свой разговор.

— Костя, а почему ты отказался поступать в «Бауманку»? Мне просто интересно, и поверь — это не праздное любопытство.

Я, загнав подставленный шар в лунку, тут же загнал следующий, слишком очевиден был выбор, и иных вариантов не было, к тому же я, подгадывая силу удара — реализовывал свое право на последующий вариант, откатив бьющий шар в свободное поле, которое тут же становилось игровым. Натирая мелом кий, я постарался ответить как можно расплывчатей:

— Не был уверен в своем поступлении, там конкурс тогда был — почти 50 человек на место. А то, чему я учусь в Универе — примерно одинаково во всем мире, разница в технологиях не существенна, высокие технологии хоть и прогрессируют, но прогресс сводится всего лишь к возможности воздействовать на контроллеры путем разработки новых алгоритмов. Новое программное обеспечение, новые процессоры, новые микроконтроллеры — всего лишь повторение уже известных технологий и это как бы шлифовка знаний, а не принципиально новые открытия.

— Ты это понимал уже тогда? Когда поступал в наш Госуниверситет? — что-то он копает под меня, но я, задумываясь над следующей комбинацией, уже выверил свой удар, и сыграв «от борта» загнал еще один шар в лузу. Три три. Ровно. Первую партию надо брать, а вторую нужно слить, что бы оставить о себе хорошее впечатление. Расслабиться смогу только тогда, когда выиграю, а он, судя по всему — очень неплохой игрок.

— Ну почему понимал? Тогда я просто был увлечен всей этой тематикой: кибернизацией, механизацией, автоматикой... Я тогда просто хотел поступить и учиться, не особо задумываясь о будущем. Дома я сам все контролирующие системы выстроил — вы знаете?

— Да, знаю, твоя мама, Мила Борисовна, не раз хвасталась этим. — он улыбнулся, пока я встав напротив него через стол, рассчитывал осуществимость варианта следующего удара, и что будет, если я промахнусь, и решил искать другой, сочтя этот вариант хреновым.

— Костя, а ты знаешь, что ты на своем потоке, на своей кафедре входишь даже не в пятерку, а в тройку лучших студентов, разумеется — не по табелю успеваемости и посещаемости, а с оценки декана вашего факультета? — Вот те раз! Он что, решил мне сделать мучительно больно, раз так усиленно хвалит меня, подготавливая к пенетрации?! Надо как-то изворачиваться, и поэтому даю толику куража в голос:

— Только третий?! Я думал, что я самый способный на потоке! — и я стою, улыбаюсь ему так же, как это делает Саня, то