концов, я был измучен и дрожал, когда мы молча смотрели друг на друга.
— Я... я не знаю, что сказать. — Лицо Карли теперь не было закрытым; Я видел следы слез на ее щеках. — Все что я могла придумать, было бы просто тривиально по сравнению с тем, через что прошел ты. Я... не очень хороша в этом, но мне очень жаль.
Я просто кивнул. Ей не нужны были слова; ее лицо говорило мне, что она все поняла. Потом она рассказала мне свою историю...
— Теперь ты понимаешь? — спросила меня Карли. Она не сказала это как «Ты, наконец, понял?» Она говорила, что на самом деле не хочет жить в этой твердой скорлупе, умоляя меня понять, почему она это делала. Каким-то образом я понял, что был первым человеком за многие годы, помимо Рэнди, который увидел настоящую Карли, заглянул внутрь оболочки. Я был посрамлен, трепетал и стыдился того, как думал о ней раньше. Я хотел обнять ее, утешить, убедиться, что ей больше никогда не причинят вреда. Я хотел, чтобы мир увидел, какая она удивительная личность, и почитал ее так, как она заслуживает. Я не знал, как это сказать. Так что, я положил руки на стол рядом с руками Карли, едва касаясь ее, и посмотрел в эти невероятно широкие зеленые глаза.
— Думаю, да, — сказал я. Уголки ее рта начали подниматься. Она пошевелила руками, накрывая мои руки своими. На ее лице появилась застенчивая улыбка. Я мог сам почувствовать на себе ее отражение. Мы просто сидели и смотрели друг на друга.
Нас прервал легкий стук в дверь. Мы отдернули руки и покраснели, казалось, нас застали за курением в туалете в средней школе. Боб (парень, который управлял этим заведением; теперь я знал его имя) просунул голову в дверь с доброжелательной улыбкой на лице.
— Я просто хотел сообщить вам, что сейчас пол-одиннадцатого, и через тридцать минут надо будет выключать свет. — Он исчез, как Чеширский кот со своей доброй ухмылкой, оставив Карли и меня смотреть друг на друга. Мы разговаривали три часа! Я предложил проводить Карли в ее комнату.
— Я ценю это, Роб, но один ты никогда не найдешь дороги обратно.
Мы занялись выключением света и закрытием двери, а затем остановились в холле, глядя друг на друга. Я слышал, как Симона и Жорж кричали мне: «Скажи что-нибудь, дурак», и так я и сделал:
— Не могли бы мы, может быть... когда-нибудь сходить куда-нибудь вместе? — Ладно, для меня это длилось много времени, но все же я успел выговорить. Медленная улыбка Карли расплылась по ее лицу.
— Я бы хотела этого, Роб. Я тебе скоро позвоню.
— Я с нетерпением жду этого, — сказал я. Как и ее дочь, она изящно уклонилась от моей протянутой руки и обняла меня за шею. Мои руки легко сомкнулись вокруг нее, мои глаза закрылись, и мне показалось, что я чувствовал, как наши сердца физически тянутся