Исповедь под плетью в женской руке

Так что же с Эммой? Как я сказал ранее, при встрече с ней у меня возникли две ассоциации; а в плане ассоциаций я фаталист. Эмма Бовари, сделавшая мужа рогоносцем. И Жюстина — добродетель, созданная для того, чтобы быть попранной.

— Эмма, — произнес я, положив деньги на стол.

Когда мы зашли в «апартаменты», Эмма начала стеснительно снимать с себя топик.

— Не нужно, — остановил я девицу. — Я заплатил не за это. Сейчас мне было бы малоинтересно просто развлечься, это было бы слишком банально.

— А... чего же Вы хотите?

— Просто поговорить. Ты принесешь бутылку вина из бара и мы просто пообщаемся.

— Как, всю ночь?!

— А почему бы и нет?

... Эмма выросла без отца. Это ее настоящее имя. Как я и предполагал, ее мать была романтической провинциальной барышней, бросившейся в омут страсти — благодаря чему блудное сие дитя и появилось на свет. Такая же участь постигла и Эмму. Девчонка уговорила мать переехать в Москву. Поступила на вечерний, параллельно работала секретарем. В общем, все шло прекрасно, пока к шефу не начал наведываться его партнер по бизнесу, запавший на юную прелестницу. Получив отпор своим домогательствам, тот старался унизить ее при каждом удобном случае. Последней каплей для Эммы стало, когда приятель шефа приказал ей сделать нечто (Эмма детали этого момента опустила), что не входило в круг ее обязанностей.

— Служить бы рад, прислуживаться тошно, — ответила гордая сибирячка и на следующий же день была уволена.

Вскоре ее мать положили в больницу c запущенной стадией рака. Девушка наняла на последние деньги ребенку няню и стала искать другую работу, однако поиски ее оказались безуспешными — благодаря отсутствию регистрации и нелицеприятной записи в трудовой. Положение становилось катастрофичным: матери срочно были нужны дорогие лекарства, няне — платить за следующий месяц, — и это не говоря о плате за аренду квартиры.

Так Эмма очутилась в этой обители разврата.

Что я могу здесь добавить? Я не особенно верил слезливым историям продажных девиц, рассказанным в надежде, сыграв на жалости, получить неслабые чаевые. Однако волнение Эммы было убедительней, чем любые доказательства. И все же, господа, не сочтите за благородный порыв то, что было вызвано одним желанием — поймать рыбку на крючок. Я всего лишь пожелал иметь рабыню, которая считала бы за счастье служить мне. Доверие, признательность, зависимость, благодарность и любовь, которую я надеялся разбудить в своей не ведающей того жертве — вот пять мотивов, которые позволили бы мне осуществить свое желание с максимальной для того эффективностью.

— Ты уже принимала клиентов?

— Только вчера.

— Сколько?

— Одного.

— Ты больше не будешь этим заниматься. Я оплачу лекарства, содержание твоей матери, няни ребенка и квартиру. Но ты будешь жить со мной и делать, что я скажу. Что ты думаешь об этом?

Она подняла на меня свои карие влажные глаза и серьезно так ответила:

— Вы же знаете, у меня нет выбора.

И все же этот ответ не совсем устроил меня. Я хотел вовсе не того, чтобы Эмма