Исповедь под плетью в женской руке

терпела меня из чувства долга, я желал, чтобы она стала моей рабыней из любви ко мне.

Поэтому месяца полтора я был идеален. Не притрагиваясь к Эмме, я был с ней нежен, заботлив, щедр. Наконец, мои усилия увенчались успехом:

— Вы разве не хотите меня как женщину? — как-то вечером спросила меня она.

— Эмма, я безумно хочу обладать тобой. Но не раньше, чем ты сама захочешь этого.

— Я... я хочу Вас.

— Ты любишь меня?

— Да.

— Скажи мне это.

— Я люблю, я обожаю Вас.

Я поставил ее подле себя на полу на колени и приказал:

— Тогда обнимай меня! Целуй меня!

Глаза Эммы загорелись пламенем вожделения, и она, обняв мои ноги, стала целовать меня. Я сидел, расправив плечи, чуть склонив голову к этому ангелу; она, напротив, жадно дотягиваясь к моим губам, страстно их целуя. Я же снисходительно принимал ее поцелуи, даже не прикоснувшись к моей девочке, как мне ни хотелось этого.

— Эмма, я должен тебе сказать одну вещь, — начал я, усадив свою девочку на колени. — У меня есть один порок, и я надеюсь на твое понимание. Видишь ли, меня возбуждают только связанные женщины. Ты не будешь против, если в эту ночь, нашу первую ночь, я буду любить тебя связанной?

— Нет, — ответила Эмма после минутного размышления. И тут же на ее руках защелкнулись наручники. Приковав к кровати за руки и за ноги свою жертву, я сказал:

— Извини, милая. Просто веревки под рукой не оказалось. И еще я хотел сказать тебе, Эмма... Я сделаю это чуть позже, ведь и ты до меня приняла тогда одного клиента, не так ли? Проститутка, — с этими словами я дал ей пощечину, звук которой прозвучал неожиданно даже для меня.

Из глаз Эммы потекли слезы, но она молчала.

— Что же ты молчишь, шлюха? — с этими словами я разорвал на ней одежду. Из глаз Эммы все так же текли слезы, и она по-прежнему молчала.

— Что? Играем Жанну д`Арк? Хорошо, мне это даже больше по душе. Мне всегда импонировали святоши-великомученицы.

Я вышел из квартиры и вернулся где-то через час с уличной девкой.

— А вот и твоя коллега, — представил я беззубую, с синяками под глазами проститутку Эмме. — Извини, что она без зубов, просто ничего лучше не нашел, так спешил к тебе, любимая.

И стал совокупляться на глазах у Эммы. Она молча смотрела на нас влажными от слез глазами. Наконец, я кончил путане на густые черные заросли и сказал ей сесть на лицо Эмме. Та послушно выполнила приказ.

— Эмма, дорогая, я хочу, чтобы ты отлизала эту проститутку. Если ты действительно любишь меня, то сделаешь это, не так ли?

Какое-то время Эмма лежала неподвижно под путаной, затем стала медленно и неумело лизать, и капли спермы с продажного лона стекали на ее нежные губки.

— А теперь вылижи ей анус.

Эмма подчинилась, и путана, издав торжествующий смешок, тут же громко выпустила ей в лицо газы. (Видимо, решила отыграться