Три карты (фантасмагория)

отжигает... а трусы?...»

Ей хотелось обнять их, слиться с ними, и она обнималась направо и налево, сгорая в цветном огне, и ритм пронзал ее, как разряды тока. Ее тоже обнимали, делали что-то с ее лицом, говорили ей — «пиковая дама», смеялись, и она смеялась вместе со всеми.

Потом огонь вдруг побурел и скукожился. Ритм перестал распирать ее, и Лиза начала сдуваться, как шарик.

Это было невыносимо, и она кричала — «не хочууу!», пытаясь вырваться из серости, втягивающей ее, обратно в цвет и ритм. Ее вдруг вспучила пустота, подступила прямо к мозгу и выметнулась оттуда комьями серости. «Куда, бля, на пол? Выведите ее на улицу кто-нибудь» — кричали серые люди...

«Я умираю», думала Лиза.

Вокруг мелькали лица и кулаки. Они поймали ее и стали вязать по рукам и ногам, и Лиза вырывалась, как дикий зверь. Ей было отчаянно жаль своего нового цветного тела, которое запаковывали обратно в скорлупу. Серые люди были сильнее, и их было много; они повязали Лизу, окунули в какую-то невыносимо гадкую и мокрую тьму, и потом заперли в тюрьме, в отвратительной камере, уставленной парными сиденьями. Кто-то сказал «следующая остановка — ресторан «Фортуна», и камера вздохнула, как умирающий, дрогнула и затряслась сверху донизу, будто ее тряс невидимый Кинг-Конг.

Каждый толчок бил прямо в пустоту, комьями налипшую внутри. «Прекратите трясти!» — кричала Лиза серым людям, — «дайте умереть спокойно». Те вдруг послушались, и тряска поутихла.

Лиза вздохнула — глубоко, как только что вздыхала ее тюрьма.

Двери раскрылись, и к ней вошло странное существо. Одна его половина была черной, другая красной. На голове у него был трехрогий шутовской колпак, и к каждому рогу было прилеплено по карте.

— Ты кто? — спросила Лиза.

— Я Джокер, — ответило существо, усевшись напротив.

— Джокер?

— Да. Я пришел к тебе.

— Зачем?

— Чтобы пригласить тебя в игру.

— Неправда! — крикнула Лиза, вдруг узнав его. — Ты тот чувак из клуба. Который меня провел. И подожди... Где-то я раньше слышала твой го...

— Все мы играем разные роли в этой жизни, — сказал Джокер. — Вот ты раньше была Лизой Канавкиной, закомплексованной зубрилкой с пятого микрорайона. А сейчас ты — Пиковая Дама.

— Пиковая Дама?

— Да. Тебе выпал Шанс. И не один. Любому человеку дается только один Шанс, а тебе выпало три.

— Шанс? На что?

— Шанс выиграть в этой жизни.

— Что выиграть?

— Пока не сыграешь — не поймешь.

— А... а как играть?

— Я дам тебе три карты. Каждая дает право на одну игру и на один Шанс. Помни: первые два раза можно переиграть, но третий — навсегда. Поняла?

— Да.

— Тогда — открываем первый гейм! Выбирай карту.

Джокер наклонил рогатую голову, и Лиза сняла карту с дальнего рога.

— Покажи. Тройка!... Превосходно.

Раскрылись двери. Джокер изогнулся в шутовской позе, пропуская Лизу. Лиза встала и вышла в лиловую тьму.

Двери тут же закрылись за ней, и ухмыляющаяся физиономия Джокера канула в никуда.

— Эй! — крикнула Лиза. — А что мне делать?

Но тут заиграла музыка.

Она была легкой и дразнящей, как дорогой парфюм. Лиза обернулась