В плену у сумасбродных свингеров. Часть 1

— Только не отпускай меня, — испуганно вскрикивает мама.

— Ну, перестань, тут же мелко. Я же на ногах стою, — терпеливо отвечаю я.

— Ну, темно же... Я дна не вижу.

— Ну, а днём ты стесняешься учиться плавать... — вновь также терпеливо отвечаю я ей, — хотя в этом нет ничего зазорного, мам. Как говорил товарищ Ленин, — учиться никогда не поздно!

— Не ёрничай, Егор!

Она лежит в воде, на моих руках и несуразно машет своими ногами и руками, как крыльями, с шумом поднимая тысячи брызг во все стороны.

— Мама, ну, нет! Не так! — снова поучаю я её, — ну... ты как пьяная лягушка! Ты плавно двигай ногами. Да не молоти по воде, как комбайн! Говорю же тебе, ПЛАВНО, и старайся синхронно руками и ногами! Это не сложно!

Наконец-то успокоилась. Старательно исполняет то, что я ей говорю. Ну, хоть не брызгает. Я снова поучаю её.

— Только не отпускай, боюсь.

— Мам, да не отпущу! Ты, главное, дыши ровно, и не дёргайся. Всё делай плавно. И ногами не забывай. Да, вот так! И голову выше! Выше держи голову!

Изгибается на моих руках, того и гляди сорвётся с них. Мне приходится уже поддерживать её всерьёз. Мягкое у неё тело. И гладкое... А в воде, как будто, прямо, полированное, глянцевое. Ни одной шероховатости. Упругое. Сочное. Зрелое.

Мой член под водой давно стоит, оттопыривая плавки. Но темно. Маме этого не увидеть. У меня часто так, когда она рядом. Я уже даже за это сам перед собой давно бросил виниться.

Легонько ладошкой касаюсь её левой груди, другая рука медленно скользит по животу, всё ближе, к её невесомым трусикам. Всё вроде, как бы невзначай. Я жё держу её и учу плавать. Чё тут такого? Но у самого аж спёрло дыхание от собственной наглости. Никогда не решался вот так вот взять и запросто помацать её.

Вот она мамкина грудь! Сквозь тонкую ткань купальника даже сосок чувствую. Большая титька! В ладонь не помещается! А вот и упругий низ её животика. Бугорок лобка прямо жжёт мою вторую руку.

До меня тут дошло, получается, что я ща мамку прям в наглую щупаю. Но она вроде и не замечает ничего.

— Егор, у меня получается? Во так правильно?

Я что-то говорю ей. Но уже и сам не соображаю, что именно. Все мысли о её груди в моей ладони..

Да, она всё, как будто и не замечает моих рук. Старательно барахтается! А мне уже не до уроков. Совсем очумел, даже страх отступил.

Податливая титька, одновременно какая-то вроде и упругая, а чуть сожмёшь, то мягкая и нежная. Твёрдый шершавый сосок упирается мне в ладонь. В голову пришла безумная мысль, во взять и без всякой оглядки залезть ей в трусики, да и запустить пальцы прямо в её щелку. Я аж замотал головой, прогоняя это наваждение.

Член наливается кровью, растёт с неимоверной мощью, даже чувствую, как вылезает уже из-под резинки. А я не чувствуя уже