Тридцать три. Часть 15

клитор, что и поз она знала всего две, классику и раком. Вот бабуля и стала наставником, обучая нас искусству любви. Любила она показать, что-нибудь этакое и на себе. Трахал я её, правда, редко, для поддержания, как она говорила, вагинального тонуса и когда мать не могла. В основном рачком, по-другому ей не нравилось, или тяжело было, но, чтобы обязательно в неё кончил. Это мне тоже нравилось, ведь мать ещё могла забеременеть, и в неё я кончал редко. Раздеваться она не любила, стеснялась своего тела. Но иногда, когда выключали свет, она приходила голой, прижмётся всем телом, трётся, ластится. Жаль её становится. Приласкаешь, поцелуешь. Кончала она редко и только когда клитор сосёшь. Тихо так ахнет и всё. Довольная. Губёшки у неё там мягонькие, кожица тонкая. Присосёшься и боишься синяков не оставить. А вот к завтракам из спермы она пристрастилась и редко пропускала случай не угостить меня утренним минетом. А вы — мораль, мораль. Счастливая бабка умерла, в любви, в ласке. Мать вскоре нашла себе хорошего мужика, вернее он её нашел, и ушла жить к нему. За мать я больше не переживал, а вот сам я остался жить один.

Теперь доступных женщин в моём окружении не оказалось. Не к кому было прийти и без лишних слов помочить конец в вагине, выплеснуть давящую на яйца сперму. Мать забегала навещать меня редко, да и шла на случку, как она это называла, без особого желания. Подружек у меня не было. Ровесницы считали меня маленьким и ухлёстывали за старшеклассниками. Их фантазии о сексе дальше модной фаты или свадебного платья не заходили. С девчонками из младших классов мне было не интересно, да и опасно с ними, совсем ещё дуры.

Выход из сложившегося положения нашелся сам собой. Английский язык давался мне тяжело, и в четверти мне грозила «двойка». А ведь я мечтал стать авиаконструктором. Хобби у меня такое было — авиамоделизм. А с двойкой в четверти хороший диплом не получишь и в МАИ дорога будет закрыта. Семён, новый муж матери, нашел молодую училку английского, которая где-то снимала комнату, и предложил ей пожить в нашей квартире, благо, что места полным-полно, а вместо платы за квартиру она должна будет подтянуть меня по языку, хотя бы до «четвёрки» в четверти.

Девушка согласилась, и следующие выходные перебралась в бабушкину комнату. Её радости не было предела. Жить в таких хоромах ей никогда в жизни не доводилось. А тут считай за даром. Девушка хоть и закончила столичный иняз оставалась в душе провинциалкой, не избалованной не деньгами ни вниманием мужчин. Это моей матери очень понравилось. Но отведя меня в сторону, она шепнула: «Девушка вроде хорошая, но смотри, не испорти ей и себе жизнь. Не залетите, я же тебя знаю. «При этом она больно ущипнула меня за член. Ревновала.

Отметили сделку распитием бутылочки шампанского. Отдав Юле, так звали новую квартирантку, запасные ключи, мать с