Тридцать три. Часть 29

это плохо?

— Мне-то хорошо. А если бы я начал ваших детей пялить?

— Возможно, погиб бы на охоте.

— Ты хочешь сказать, что вы...

— Не мы — мать. И давайте закроем в общем-то грустную тему. Пошли парится!

Поддали пару с какими-то ароматами, отдубасили меня от души и выпихнули на улицу в сугроб. И снова веник и ушат холодной воды. Распаренные с красными лицами мы потели в простынях, пили квас и бруснику. И так до тех пор, пока всё тело не покрылось равномерной краснотой без пятен.

Чистые до скрипа тела мы, наконец, перенесли в дом прошествовав нудистской демонстрацией по холодным сеням, оставляя за собой клубы пара от разогретых тел.

Поставили тарелки и стаканы на пол, сели вокруг по-турецки. Выпили за лёгкий пар, и я, не выдержав вида разверзшихся вагин принялся их все подряд целовать, чистые, пахнущие берёзовыми вениками и хвоей. Мой член купался в чьих-то губах, набухал и требовал выброса накопившейся за день спермы.

Я предложил карусель, и все дружно согласились. Теперь обходя мягкие тёплые попки я с удовольствием по очереди купался в таких похожих и таких разных вагинах. Я больше не заботился о том кончит кто-нибудь из них или нет, я летел к своему оргазму и когда он наступил то разрядился в подставленные сёстрами рты.

Я упал почти без чувств и не сразу понял, что происходит. А когда понял, то содрогнулся в ужасе. Они заливали друг другу во влагалища, собранную во рту сперму! Я стал потенциальным отцом детей сразу от трёх женщин, сестёр! Ужас! Они веселились и смеялись, а я был убит.

— Зачем вы со мной так? Вы предали меня.

— Нет, милый ты наш, хороший. Мы давно лелеяли такую мечту — родить всем сразу от хорошего мужика. Жребий пал на тебя. Правда в последний момент им бы мог стать твой друг, но значит не судьба. Мы не в претензии к тебе и детей воспитаем сами.

— И будете им врать, что папа у них лётчик, или погиб в тайге? И чем объясните, что они похожи, как близнецы? А обо мне вы подумали? Как я буду жить зная, что где-то на земле живут брошенные мной дети? Вы махровые эгоистки, думающие только о себе.

— Ну что ты так всё усложняешь. Живут же тысячи детей незнающих своих отцов и ничего.

— А что творится в их душах, как они относятся к окружающим? Они все чувствуют себя ущербными, брошенными и поэтому озлоблены на весь мир.

— Мы же выросли без отца и...

— У вас был отец и вы помните его и носите его рубашки, а им некого будет вспоминать.

— Откуда тете всё это известно? Ты говоришь так будто сам это пережил, но злым же ты не стал?

— Нет, у меня был отец, подлец, но был. Я просто встречал людей-безотцовщину, это, как правило, психически не здоровые люди.

— И что нам теперь делать?

— Не знаю. Ох и дуры