МЮРИЭЛ или итоги работы победившей похоти. Глава 14

она и уверяет, что нисколько. Не могу себе даже представить, кто может это проделать со мной и понравится ли это мне. А тетя Джейн со свойственной ей прямолинейностью сказала: «О, тебе это просто понравится!» — но я в этом не уверена.

Из дневника Филиппа

Мне сказали, что пока я не напишу о своем невероятном опыте, я буду сидеть только на хлебе и воде. Я даже не знаю, кем являлась эта леди. Ее попка была ослепительной, округлой и упругой. То, что меня заставили вторгнуться в святая святых, эту маленькую дырочку между ее нижними половинками, показалось мне святотатством. Ведомый, подобно гончей, я не осмелился выразить протест, который бы не опозорил меня еще больше. Вначале я боялся, что головка моего члена не войдет, но преодолев ободок, он вторгся в этот гладкий и пугающе теплый канал с бóльшей легкостью, чем я поначалу думал.

Я не знаю, под каким заклятием находилась милая леди, поскольку ее первые протесты были неистовы и полны отчаяния. Я сочувствовал ей, но это не воспрепятствовало мне совершить над ней ужасное насилие, и как только первый дюйм моего инструмента вошел в ее основание, все пути отступления для нас обоих оказались отрезаны. Ее устье сжалось вокруг моего члена, подобно резиновому кольцу, но даже после этого оно поддалось моим неумолимым и настойчивым попыткам. К тому времени, как я продвинулся в ее анусе еще на один дюйм, проход волшебным образом стал легче, и в этот момент меня, помимо моей воли, охватило безумное желание. Я почувствовал, что мое дальнейшее продвижение только приветствуется, и немного изловчившись, весь охваченный трепетом, я вошел в нее на полную глубину и замер.

О, дрожь этих округлых половинок на моем животе! Я почувствовал нежное щекотание ее шерстки на своих тестикулах и глубоко вздохнул от удивления, вызванного утонченными сжатиями, которые она производила вокруг моего погруженного в нее пениса. Затем Джейн ущипнула меня за ягодицы, и я, получив приказ «оказать леди услугу», начал двигаться вперед-назад в этом теплом и удобном укрытии, которое так восхитительно сжимало меня при каждом движении до конца вперед и при каждом появлении моей головки у края ее отверстия.

Затем милая леди начала так же тяжело дышать, как и я. Я делал все, что мог, мобилизуя все свои силы так, чтобы не излить свои соки слишком рано. Меня охватило чувство, что она вдруг стала требовательной — превратилась в женщину-победительницу, — которой я должен служить наилучшим образом в меру своих скромных способностей.

Я стиснул зубы, пытаясь сдержать свои силы, которые, чем дольше я нахожусь в дисциплинирующих руках моих развратных сестер, становятся все более и более возбуждающими. Да, они могут прочитать то, как я их назвал, но их единственным ответом будет смех.

Получив разрешение кончить, я излил в самые глубины покачивающегося фундамента леди больше спермы, чем я когда-либо мог освободить, и пока я это проделывал, ее днище жадно высасывало из моего извергающегося инструмента