МЮРИЭЛ или итоги работы победившей похоти. Глава 15

случаях сексапильного дамского разоблачения, испытанных нами, с ее стороны послышался тихий и дрожащий шепот, означавший, что она «не может». Морис, придав своему голосу немного строгости, немедленно заявил, что она должна это сделать.

— Сними свои панталончики и сорочку. Покажи джентль¬менам свою попку, девочка! — продолжал он.

Эми еще раз что-то нечленораздельно промычала, но потом без лишних слов Морис шагнул к ней и крепко шлепнул ее по ягодицам, вызвав у нее глупый вскрик.

— Разоблачайся, Эми! — прикрикнул он.

Ах, с какой жадностью наши глаза следовали за каждым ее движением — медленное сползание наиболее интимной части ее туалета вдруг обнаружило упоительно глубокое ущелье ее задка, ставшего для нас действительно «дерзким», чьи половинки были приятной округлости и с симпатичной ямочкой на левой ягодице. Оба полумесяца резко изгибались, образуя крошечные складочки у вершин ее бедер. Я всегда считал эти маленькие «штришки» знаком особого внимания Природы, лишь подтверждающим шедевр ее творения — женское тело, что в случае с Эми явилось абсолютной правдой.

Ее ноги приподнялись одна за другой, чтобы освободиться от туфель и тяжести опавших панталон, позволив нам тем самым разглядеть упоительное гнездышко под ее полушариями.

Ее тихие тревожные всхлипывания от того, что ей пришлось открыть себя нашему взору, были проигнорированы. Морис встал рядом, чтобы снова дать ей ободряющий шлепок, но она, печально сгорбив плечи, приспустила сорочку и дала ей возможность упасть и занять свое место на ее сброшенных панталонах и платье. Теперь на ней остался только корсаж. Повинуясь шепоту Мориса, она дрожащими руками развязала спереди шнуровку и распустила боковины.

— А теперь нагнись вперед, Эми, и обопрись ладонями на подушки кушетки, — скомандовал Морис, сопроводив свое распоряжение шлепком по ее обнаженной попочке — что, хотя и вызвало с ее стороны недовольный всхлип, было немедленно исполнено.

Мы, все трое заседавших за столом, поднялись. На правах пред¬седателя, я имел честь первым подойти к ней и извлечь из-под сюртука ремень, который до сих пор верно служил мне в деле обращения молодых леди на должный путь в жизни. Эми, ничего не подозревающая о том, что последует в дальнейшем, оста¬валась тихой, насколько ей позволяла скромность, и лишь отставила к нам свою попку.

Я приблизился к ней и взмахнул своим кожаным приспособлением, проверив его готовность. Бросив на меня быстрый взгляд из-под руки и заметив ремень, Эми издала отчаянный писк — и могла бы распрямиться, если бы рука Мориса, все время остававшегося по левую сторону от девушки, не легла ей на шею, вернув ее в исходное положение.

— А сейчас, Эми, веди себя тихо. Ты получишь свой первый урок послушания юных женщин мужчинам, — произнес он, в то время, как я, примерившись для первого удара, с треском опустил ремень на ее пухлые ягодицы, вызвав удивленное «ах!», доказывавшее то, что до сих пор она не имела случая подвергнуться подобному испытанию.

Условия таковы, что каждый член нашего клуба рукополагает молодую кандидатку в наш кружок по меньшей мере тремя ударами, впрочем, иногда