Три монеты в фонтане. Часть 1

я хотела попробовать, и свои тоже.

Он вспомнил то, о чем мы говорили, когда впервые встретились. Я удивилась, что он вспомнил, что я хотела учиться серфингу на Гавайях или кататься на лыжах в Колорадо. Услышав, как он говорит о том, о чем я мечтала, когда была моложе, как будто они действительно важны, я чуть не заплакала.

Это заставило меня понять, как сильно этот идиот любит меня.

— Так что, давай сначала съездим в Европу, — сказал он.

Я смутно припомнила одну из его фантазий об Индиане Джонсе: он мечтал исследовать старые замки и новые гоночные трассы по всей Европе. Я также сообразила, что обещала сопровождать его. Но это были обещания очень молодой женщины, безумно влюбленной в мужчину своей мечты.

Ключевое слово здесь — «БЕЗУМНО». Другими словами, я была чертовски сумасшедшей. Моя любовь к Риду была настолько сильна, что я проводила почти каждую свободную минуту, думая о нем. Когда мы разговаривали в те первые дни, я хотела, чтобы он знал меня и любил. Я хотела, чтобы он знал обо мне все и любил меня еще больше. Но мой страх быть осмеянной или отвергнутой заставил меня утаить только один секрет.

Ну же, не надо быть таким шокированным. У всех нас есть свои секреты. У меня тоже есть. И у тебя есть тоже. Не притворяйся, что не знаешь. Я знаю о той скрытой папке с файлами на твоем жестком диске, приятель.

Мой секрет очень маленький. На самом деле это — фобия. Годофобия — это боязнь путешествий. Рид ни за что не сможет посадить меня в самолет, поезд или корабль. Черт, я — Пэт Бенатар каждый раз, когда сажусь в машину.

Во всяком случае, почему-то я никогда не упоминала об этом при нем... Или перед кем-нибудь еще.

— Хм... Рид, милый, сейчас не самое лучшее время для поездки в Европу. Ты же знаешь, что у них там все эти теракты... — нервно сказала я.

— Ладно, во Францию мы не поедем, — улыбнулся он. — И в Бельгию я тоже не собирался. Я серьезно... Скучать по Франции было бы трагично, но и за пределами шоколадной фабрики и музея Жан-Клода Ван Дамма есть что посмотреть...

— Это не только Франция и Бельгия, — крикнула я. — Сейчас просто не время ехать в Европу. Это просто небезопасно.

— Так... А когда будет время? — спросил он.

— У нас нет денег, — сказала я, пытаясь сменить тему.

— Нет, есть, — сказал он. — Больше трех лет назад я открыл счет как раз на эту поездку. Каждый год часть наших налогов, каждый бонус, который я получал, и много денег за мои сверхурочные направлялись на него. У нас их там более чем достаточно. Также я откладываю деньги на другой «Мустанг», но могу подождать несколько лет. Мне не очень-то нравится новый стиль кузова. Так что, если я соберу эти деньги вместе с европейскими, то мы сможем...

— Мы могли бы сделать в доме ремонт, как я хотела