Монастырские рассказы. Глава 10

откровенно, ты позволила ему трахнуть себя. Осмелюсь сказать, что в этом было больше его вины, чем твоей, но это не является гарантией на будущее, ибо когда девушка однажды распробовала сладость быть хорошенько оттраханой красивым молодым человеком, она не успокоится, пока не получит это снова.

Тут я начала было заикаться, чтобы возразить, но меня быстро прервали словами:

— Мадемуазель, возьми свое платье и подоткни его, пожалуйста!

Мне ничего не оставалось, как повиноваться, и теперь я знала, что мое разоблачение неизбежно. Когда я продемонстрировала свое обнаженное тело, моя мать пробормотала:

— Ха, очень налитая фигура как для молодой девушки! Прекрасные бедра и ягодицы, не такие великолепные, как у меня, но очень привлекательные. Не сомневаюсь, что здесь не все так уж красиво и чисто, но скорее всего это видимость раздражения. Раздвинь свои бедра!

Как только я это проделала, моя матушка до упора погрузила указательный палец мне в киску, а затем, понимающе покивав головой, воскликнула:

— Как я и ожидала, никакой девственности! Конечно, потрахалась ты основательно, а поскольку Анрѝ по пустякам не пристает, то скорее всего он проломил и дырку в заднице. Что ж, мадемуазель, я могу сказать лишь одно. Будучи совершенно уверенной в том, что я только что выяснила, на обратном пути от монсеньора де Мервиля я зашла к своей подруге, которая знакома с настоятельницей монастыря Сен-Клер. По моей просьбе она написала рекомендательное письмо, которое обеспечит тебе доступ в святую обитель, но не в качестве монахини, а в качестве, как это называется, гостьи в уединении. И там у тебя будет свободное время, чтобы успокоить те чувственные желания, с которыми такой ребенок, как ты, не должен иметь никакого дела. Я буду присматривать за тобой, пока ты не покинешь мой дом!

Услышав это, я была очень огорчена, но более всего, я испытывала раздражение. Однако будучи сильной духом, решила не показывать своих чувств, и спокойно согласилась, сказав лишь, что хотела бы, чтобы Фаншетта помогла мне собрать вещи и милые сердцу безделушки.

Моя мать охотно согласилась, потому что ей было приятно увидеть, как радостно я восприняла ее предложение об изгнании, добавив однако, что мои безделушки мне очень мало пригодятся. Но все-таки я решила взять их, так как ценное имущество всегда полезно носить с собой. Затем я оставила ее искать Фаншетту.

На пути в свою комнату, по счастливой случайности я встретила Виктóра. Я поспешно шепнула ему, чтобы он спрятался в ванной, примыкающей к моей гардеробной, и что я скоро присоединюсь к нему. Он кивнул в знак согласия с сияющим лицом, и я пошла дальше, чувствуя, что там, по крайней мере, мы будем в безопасности от возможного вторжения моей матушки, поскольку это убежище было предназначено исключительно для меня. Если бы я назначила ему свидание в своей спальне, там, конечно, оказалась бы Фаншетта. Не то чтобы я возражала против ее присутствия, но моя любезная мать могла бы вмешаться и