Шантаж

сказавшего мне ни одного ласкового слова. Смешно. Приятно. Плакать хочется. Ещё несколько погруженных в молчание минут.

— Ты любишь своего мужа?

Ха! Зачем этот вопрос? И что я могу сказать? Любила,... до того, как узнала о первой измене, а возможно и никогда не любила... Просто он так красиво ухаживал... был из моей среды... и его одобрил папа...

— Л-люблю, — зачем-то вру я и освобождаюсь из душащих объятий.

Собираю разбросанную повсюду одежду, небрежно напяливая на себя. Как же всё нелепо в моей жизни.

— Твой муж, порядочная скотина.

Ха-ха ха! Мне ли не знать.

— А ты? — вырывается вопрос вместе с последней застегнутой пуговицей

— И я... — тихий, бесстрастный голос.

...

Скотина, скотина, скотина. Я с её мужем и парочкой других коллег-приятелей в бане. А ещё куча молоденьких смазливых девчонок, с которыми можно делать, что угодно, за всё проплачено. Только вот делать ничего не хочется, потому что перед глазами постоянно её лицо, на котором то презрение, то жалость, то страсть. Ведьма!

— Серёг, а ты не боишься, что Ира узнает о твоих маленьких шалостях?

Он развалился на лавке, между ног работает ротиком симпатичная блондинка, с большими оголёнными грудками, задорно колышущимися в такт её движениям.

— Ирка? Она всё знает! Когда-то надумала уйти от меня, идиотка. Да куда она денется, ничего делать не умеет кроме своих дурацких кукол. Пришлось ей растолковать хорошенько. Её дело заниматься домом и сыном. Сразу после этого притихла, особенно, когда поняла, если что, то Митьку, ей не видать, как собственных ушей.

Мразь, какая же он — мразь! Вот бы двинуть ему со всей силы в челюсть, так чтобы голова стукнулась о стену. Как можно так обращаться с моей... Кем?! Перед глазами опять её образ. Она с презрительной улыбкой на лице, шипящая подо мной на комоде, она прикусывающая губки, чтобы не показать, как сильно нравятся ей мои действия, она плачущая, она смотрящая с нежностью и жалостью на мои шрамы, она вся распалённая в моих объятьях, она с бессмысленным от только что испытанного оргазма взглядом... Она всегда разная — всегда живая, всегда недостижимо прекрасная...

Как можно имея такую женщину рядом, опускаться до каких-то шлюх? Нет, девочки, как на подбор — фигуристые и смазливые. И с мозгами не такая уж беда... Но как же заучены все их движения, все их слова, в улыбках ни капельки искренности, лишь глубоко запрятанное равнодушие.

Одна из красоток пытается ласкать моего бойца.

— Ой, а кто это тут заскучал? — губки, профессиональным движением, заскользили по абсолютно вялому члену, стараясь его поднять. Бесполезное дело, потому что мне прямо-таки противны её движения. Противна, вся эта похабная компания. Они похожи на больших марионеток, только разве что — двигаются и заученно о чём-то говорят. Но самое странное... В куклах, которые делает Ирина, намного больше жизни, намного больше человеческого, чем во всех «этих» людишках... в том числе и во мне... «Скотина, скотина, скотина» — я просто, «скотина».

— Что-то мне не здоровится, зря я сегодня