Воскресное утро

Салазар? — спросил один из них. Когда я кивнул, он снова спросил: — Андрес Салазар?

— Да, — сказал я, — это я. — Кто вы?

Он сунул руку в карман и вытащил удостоверение. — Мы из департамента шерифа округа Цитрус. Мы хотели бы поговорить с вами о том, что произошло вчера в заливе.

— Ладно, — сказал я покорно, — заходите. — это было последнее, что я хотел сделать прямо сейчас, но я подумал, что наверняка должно было быть какое-то официальное полицейское расследование.

Мы сели в гостиной, и помощник шерифа спросил: — Где вы были, когда произошел «несчастный случай»?

Вопрос показался мне странным, и мне не понравилось, как он подчеркнул слово «несчастный случай», но я сказал ему, что был в комнате между завтраком и четырьмя часами вечера.

— Это шесть часов, — сказал он. — Что вы делали в своей комнате все это время?

— Я вздремнул, — сказала я, мое раздражение росло.

— Вы, должно быть, здорово повеселились прошлой ночью, — сказал он с ухмылкой. Я просто уставился на него.

— Кто-нибудь видел вас, когда вы «дремали», — сардонически спросил помощник шерифа.

Держа себя в руках, я сумел ответить: — насколько мне известно, нет. Я все время спал.

— Значит, нет никого, кто мог бы подтвердить ваше местонахождение между 10: 00 утра и 4: 00 вечера, верно, Сал-а-зар? — сказал он, растягивая слоги насмешливым протяжным голосом.

Я резко встал. Я уже слышал этот снисходительный тон раньше. Этого не случалось уже давно, но он все ещё обладал способностью задевать за живое.

Южная Флорида в значительной степени латиноамериканская; на самом деле почти 60% населения округа Дейд-латиноамериканцы, причем почти половина из них — иностранцы. Но по мере продвижения на север этот процент резко падает, и, особенно в сельских районах, нередко приходится сталкиваться с некоторыми из старых предрассудков. Но это не означало, что я должен был принять это.

— Что все это значит? Моя жена только что погибла в ужасном несчастном случае, а вы задаете вопросы, как будто я подозреваемый в преступлении! — Сердито сказал я.

— Это вы использовали термин «подозреваемый» — сказал другой офицер.

Это было последней каплей, настолько я был взбешен. — Офицеры, я знаю свои права и не собираюсь больше отвечать на вопросы без адвоката, — твердо сказал я.

Двое мужчин посмотрели друг на друга. Первый закрыл блокнот. — Полагаю, вы знаете, на что это похоже, сеньор Салазар.

— Похоже на гражданина США, который знает свои конституционные права, — огрызнулся я.

Он пожал плечами, и оба направились к двери. — Хорошо, тогда мы ждем вас и вашего адвоката завтра в офисе шерифа округа Цитрус в Инвернессе, — сказал он и вышел.

Мне потребовалось несколько минут, чтобы успокоиться, затем я схватил телефон и позвонил Хосе Паско, моему адвокату в Орландо. Когда я сказал его секретарше, кто звонит, она немедленно соединила меня. — Энди, — сказал он, подойдя к телефону, — мы все были потрясены, когда услышали эту новость. Примите мои глубочайшие соболезнования в связи с кончиной вашей прекрасной жены.

«Плохие новости не заставляют себя долго ждать», — подумал я.

— Именно