собирался отдыхать, пока его убийца не окажется за решеткой. После душа, тоста и двух чашек кофе он, наконец, смог начать свой день.
В офисе его ждал Джимми. Он читал газету и не выглядел довольным. Боб сказал «доброе утро», но не получил в ответ никаких принятых формальным приветствий.
— Боб, это правда; что у тебя был роман, ты изменил Синди?
Это было не то, чего ожидал Боб. Он даже не подумал, что его грехи будут выставлены в газете на всеобщее обозрение. Он вздохнул и ответил:
— Да, это правда.
Джимми надеялся, что его босс скажет, что все это ошибка. Это был человек, на которого он смотрел как на того, кто признавал безнравственными подобные поступки, что они обнаруживали почти ежедневно.
— Прости, Джимми. Я знаю, что это было глупо.
— Вот почему здесь нет Энджи, не так ли. Она узнала?
— Да, она ушла от меня, но я не могу сказать, что виню ее. — Он посмотрел в разочарованное лицо своего последнего оставшегося сослуживца. — А что насчет тебя? Ты тоже меня бросишь?
— Не знаю. Я должен об этом подумать, — сказал он. — Я не уйду, пока мы не найдем убийцу Троя, это я тебе обещаю.
Для Боба это были хорошие новости:
— Я ценю это, Джимми. Это, наверное, лучше, чем я того заслуживаю. Мне нужно начать просматривать записи Троя по делу Мерфи. Я знаю, что он сказал, что это очень сбивает с толку. Ты спрятал ее?
— Да, она — в комнате номер два-двадцать. Я дал ей номер твоего и своего мобильного и сказал, чтобы она позвонила нам, если ей что-нибудь понадобится или если она увидит что-нибудь подозрительное.
— Молодец, Джимми, спасибо. Это свежий, — спросил он, кивнув в сторону кофеварки.
— Да, я только что его сварил.
Боб встал, налил себе чашку и скрылся в своем офисе.