подумал, что могу положить ее в стиральную машину с сушилкой. Свидания Пейдж обычно заканчивались в 11 или около того, так что какое-то время ее не было дома.
Я был неправ. К тому времени, как я услышал ее ключи в входной двери, моя рубашка все еще была в сушилке. Я сразу же пришел в себя и побежал на кухню, чтобы найти ее. Я решил просто надеть рубашку, даже если она еще не высохла. Мне отчаянно хотелось держать подальше ее взгляд от своей обнаженной груди. Я больше не мог выносить ее осуждений.
Вы знаете, как тяжело раскрутить мокрую рубашку? Когда она нашла меня на кухне, я спешно пытался ее распутать. Я даже не осознавал, что она позади меня, пока не услышал шарканье ее ног, которые внезапно остановились.
Я обернулся и увидел, что она смотрит на меня с открытым ртом. Ее широко раскрытые глаза бродили по моему телу, как будто она видела то, чего не должно было быть. Я стал еще более встревоженным под ее взглядом, поэтому просто накинул свою смятую рубашку, чтобы скрыть свою скромность.
«Эээ, Пейдж. Как прошел вечер?» — нервно спросил я, притворяясь небрежным. На самом деле я хотел, чтобы она перестала на меня смотреть или хотя бы что-то сказала.
«Это было хорошо». Она сказала медленно, не отводя глаз.
«Угу, хорошо». Что еще я мог сказать?
Я чувствовал, как капли пота собираются у меня на лбу, несмотря на 21 градус, показанные на термостате. Я мог ощущать мысли, исходящие от нее. Я не мог сравниться с ее богом секса, это было в ее глазах.
Мне потребовалась каждая унция гордости, чтобы не выбежать из комнаты. Вместо этого я высоко поднял голову и сказал: «Что ж, дети в постели. Они поужинали и сделали уроки. Я сейчас уйду. Если ты не возражаешь, я воспользуюсь твоей ванной, прежде чем я уйду. «С этими словами я выбежал из кухни.
Когда я добрался до ванной, я закончил распутывать рубашку. Прежде чем надеть ее, я мельком взглянул в зеркало. Затем мой рот опустился так же, как у Пейдж. То, что я увидел, меня потрясло.
В ванной в моей квартире было простое зеркало снаружи аптечки. Этого было достаточно, чтобы показать ровно столько, сколько нужно, чтобы можно было бы побриться и расчесать волосы. После сокрушительного разочарования в последний раз, когда я встал на чашу весов, я совершенно нормально мог упустить то, что не показывало мне мое маленькое зеркало. Меньше всего мне хотелось смотреть на себя. Я предпочел оставаться в невежественном блаженстве. Так было безопаснее.
Но это зеркало практически закрыло стену над раковиной. Весь мой торс отражался мне, и этого было достаточно, чтобы меня остановить.
Моя грудь была разделена на две отчетливые выпуклости, из-за которых мои соски меньше походили на маленькую грудь. Моя средняя часть стала тоньше, а карманы лишнего жира, которые когда-то торчали, стали плоскими. Мои плечи высовывались наружу. В целом, это выглядело