Питер Пэн и Венди. Сон в летнюю ночь

сосок, а когда сжал его зубами, Вендисдавленно вскрикнула, отнюдь не от страха или сильной боли.

— Нравится? — самодовольно ухмыльнулся он.

— Пожалуйста, отпусти меня... — жалобно пробормотала она, но в этот миг ее легко приподняли, перевернули и уложили на спину. Питер стоял над ней на коленях, красивый, уверенный, сильный, загорелый, насмешливо и жестко улыбающийся одним уголком рта, и она просто не могла отвести глаз от его рук, медленно расстегивающих узкие кожаные брюки. Когда перед ней предстал его орган, мощный, упруго торчащий вверх, с увлажненной красиво очерченной головкой, Венди сглотнула и снова попыталась что-то возразить, но губы ее не слушались.

— Чего ты боишься, Венди? — с веселой иронией поинтересовался Питер, присел рядом с ней и вдруг одним движением разорвал на ней тонкую шелковую сорочку.

— Мы... не должны делать этого... — сбивчиво воскликнула девушка, чуть дыша от страха и пытаясь оттолкнуть склонившегося к ней мужчину, вдруг ставшего хищным и опасным.

— Почему же? Ты ведь уже большая девочка, — Питер ловко поймал ее руки, больно сжимая ее запястья и грубо вдавливая их в постель. Его губы стали касаться ее ротика, жаля его ядовитыми ...поцелуями подлого искусителя. Он развел ее ляжки ногой, горячо прижимаясь низом живота к ее промежности, стал тереться членом о ее влажную киску, ласкать ее груди, впиваться в них ртом и жадно посасывать. Венди часто дышала, пылала и возбуждалась все сильнее — он чувствовал ее всю, нежную, смущенную, испуганную, но при этом млеющую от сладкой неги. Его мысли уже давно затуманились настолько, что пути назад быть просто не могло, член ныл и пульсировал, дыхание стало тяжелым. Единственное, о чем он думал сейчас, это о том, чтобы раздвинуть эти соблазнительные ножки и войти в ее узкую еще никем не тронутую щелку, сделать ей больно, а себе — очень хорошо. Впрочем, уж кому как не ему было знать, что боль в таком случае — понятие относительное.

— Питер, ах, Питер... пожалуйста, — шептала она очень слабо, все еще не смирившись, но уже не сопротивляясь. Он нескончаемо долго изводил ласками ее сосок и, придерживая член рукой, водил его влажной головкой подевичьему пылающемубутончику. Она не пыталась свести ножки, только хватала ртом воздух и вздрагивала. Приятно было ощущать, как извивается под ним ее тело, словно дразня и напрашиваясь, чтобы им овладели. Наконец он требовательно согнул ее ножку в колене, отводя ее в сторону и вверх, больно сжал ее руки и двинул бедрами ей навстречу. Венди издала беззвучный стон, рванулась и попыталась выпрямить ноги, но он подхватил ее под одно колено рукой, вжал в постель и с силой вошел в нее очень глубоко, до самого конца. Голова девушки заметалась по подушке, она жалобно залепетала что-то бессвязное, но Питер замер, поймал ее губки своими губами и принялся целовать, совершая языком то, чего желал сделать с ее нежным лоном. Сдержанность давалась ему тяжело — она была такой влажной, упругой, красивой, возбуждающей,