Питер Пэн и Венди. Сон в летнюю ночь

одеяло и подтянув колени к подбородку. Она наблюдала за Питером лихорадочно сверкающими настороженными глазами и покусывала и без того истерзанные ласками алые губки.

— Надень вот это! — наконец бросил он с надменной улыбкой, резко разворачиваясь к своей юной возлюбленной с шикарным бальным платьем в руках, — Тебе идет голубой.

— Питер... Я не уверена, что смогу... что смогу... полететь с тобой, — слово «полететь» далось ей с трудом, потому что по сути у нее в голове не укладывалось, что можно вот так запросто взять и улететь с кем-то через окно. Конечно, Питер есть Питер, но... Венди изо всех сил пыталась быть рассудительной, хотя понимала, что время для рассуждений уже ушло безвозвратно... Теперь ведь в ее жизни мог быть только он... Разве у нее есть выбор? Да и хотелось ли ей выбирать кого-то, кроме него? Просто стремительность, с которой ее жизнь вдруг изменилась, не давала ей покоя. Разве так бывает, чтобы все переворачивалось с ног на голову в один миг?

— Одевайся, — скомандовал он, бескомпромиссный, блистательный, уверенный и насмешливый.

— Но... мои родители...

— Они привыкнут.

— Я же должна их предупредить и попрощаться...

Питер лишь на секунду нахмурился, затем осмотрелся по сторонам, нашел глазами секретер, придвинул к нему кресло и беспечно пожал плечами.

— Напиши им записку.

— О, Господи! — Венди уткнулась лицом в колени и попыталась заплакать. Она точно знала, что в такие моменты нужно плакать, но слезы почему-то не шли. — Как же мы полетим? Ведь твоей феи нет...

— При чем тут моя фея и откуда ты о ней знаешь? — насторожился Питер, упрямо скрестив на груди руки.

— Так ведь для полета нужна ее волшебная пыль... — ошарашенно пролепетала Венди.

— Пыль... для полета? — удивился Питер, — Ах, да! Твои сны... — он старался не выглядеть слишком уж наглым, но сарказм так и распирал его изнутри. Ходили слухи, что Динь может влиять на сны, но он в это не верил, да и сама Динь всегда это отрицала, очень миленько отмахиваясь ручкой и закатывая глазки. Динь почти всегда вызывала у него улыбку, естественно, если он на нее не сердился. Сейчас же она сердилась на него, а он уже давно все ей простил. — Для полета не нужна пыль, девочка моя. Для полета нужен пегас.

— Что? — Венди вся встрепенулась и подняла на него лицо. Одеяло сползло с нее, и вид ее провокационно безупречного обнаженного тела снова завел Питера, вызывая легкую пульсацию в паху. Поиметь ее на этом кресле было крайне заманчиво, но он и так ее уже измучил, она почти не спала, да и времени оставалось совсем мало — утро уже вступало в свою силу, скоро могли проснуться обитатели дома. — Одевайся быстрее, пока я снова с тобой ничего не сделал, — строго приказал он и бросил ей платье, которое накрыло ее облаком кринолина.

Пока Венди возилась со своим роскошным туалетом, Питер подошел к окну и вдохнул ветер. Лондон трудно было назвать