Дочки-матери. Главы 1—14

так, что брызги летели сопернице в лицо. Но этого было недостаточно. Подныривая, Вероника целенаправленно стягивала с Насти трусики и не успокоилась, пока та не осталась абсолютно голой.

— На, лови! — крикнула непоседа, швыряя Настины трусики на берег.

Настя принялась с визгом топить Веронику, та в свою очередь бросилась наутёк. Настя, шлёпая по воде руками, обрушивала огромные волны на морскую выдру, которая, выныривая, затевала новую игру — щепки. Ныряя, она доставала руками попу и бёдра Насти, щипала их, чтобы тут же, перевернувшись, ногами оттолкнуться от Корчагиной.

Наконец, обессилев, девушки с хохотом выползли на берег и рухнули на песок. Их мокрые тела заискрились на солнце. Голые спины, попки и ножки залились солнечным теплом, быстро подсыхали, оставляя редкие капли.

Катя, сидевшая всё это время на берегу, с завистью покусывала нижнюю губку. Как бы она хотела тоже вот так раздеться и, наигравшись в воде, завалиться в песок. Неожиданно, присмотревшись, она заметила лёгкое движение кустов на противоположном берегу.

— Кажется, там кто-то есть, — тихо произнесла она.

— Где? — встрепенулась Настя, приподнимая голову.

— Тише, не оглядывайся, — Катя облизывала губки. — На противоположном берегу, в кустах.

— А, — Настя опустила щеку на песок. — Ну пускай смотрит, — лениво протянула она.

— А кто это? — сонно спросила Вероника.

— Кажется, это тот дедушка, который здесь часто ходит, — Катя, сложив ладонь козырьком, вглядывалась в противоположный берег. — Точно, это он! — пришла она к выводу. Седая борода и синие трусы изредка мелькали среди листвы.

— А что он делает? — Вероника покосилась вдоль плеча на противоположный берег.

— Не знаю, — Катя щурилась. — Просто смотрит.

— Просто смотрит? — Вероника, ухмыляясь, перевернулась, на спину.

Приподнявшись, она села на попу и, раздвинув ноги в коленях, принялась отряхивать с себя песок.

— Мне нравится, когда смотрят! — сказала она, опуская руку между ног.

Настя, вывернув голову, захихикала.

— Пускай смотрит, — жеманно произнесла Вероника. Её средний пальчик активно работал под лобком. Катя, переглядываясь с Настей, хихикали.

— Кажется, теперь он не только смотрит, — давясь от смеха, сказала Катя.

Ей казалось немыслимым само присутствие при мастурбации Вероники уже второй раз за день. В этот раз с участием озабоченного дедушки, который и раньше вызывал опасения за свою вменяемость, а теперь и подавно выглядел сексуальным извращенцем. Кусты на том берегу характерно задрожали. Катя даже заметила, как дёргается рука дедушки.

— Ты его убьёшь, — фыркнула Настя. Она ржала тихо, чтобы не выдавать участия.

— Кажется, он тоже дрочит, — мечтательно отозвалась Вероника.

Настя, хихикая в две руки, которыми она накрыла рот, начала медленно подниматься на коленках. Её бёдра раскрывались навстречу дедушке, попа расходилась в округлую, приподнятую над песком кадку, в середине которой две припухлые губы двумя большими долями жаждали соития.

Вытянув руку, Вероника звонко шлёпнула подругу, чем только подлила масла в огонь. Девчонки заржали, зарываясь носами в ладони.

— Теперь он точно кончит, — Вероника, вывернув губы, ожесточённо натирала клитор левой рукой. — А! А! А! — застонала она на весь берег. Её правая рука опять нанесла сокрушительный шлепок по Настиной выпяченной