Дочки-матери. Главы 1—14

отложил сигарету.

Они подняли рюмки и синхронно опрокинули алкоголь в рот.

— М-м-м, хороша чертовка, — Солнцев вытер губы фалангой указательного пальца, подцепил вилкой сладковатый корнишон. Тот приятно захрустел на зубах.

Корчагин опять затянулся и, немного помолчав, вернул себе прежнее расположение.

— Ну как ты там, созрел для большого подвига? — спросил он, ухмыляясь.

— С Вероникой?

— Ну, а с кем ещё?

— Не знаю, — Андрей улыбнулся. — Ну она и сучка. Вчера полез под стол за полотенцем, так она специально ноги раздвинула.

Михаил обнажил зубы, глаза загорелись бесовским огнём.

— И что там, всё в порядке? — спросил он.

Андрей кивнул, переводя задумчивый взгляд на кувшин с берёзовым соком.

— Только, знаешь, не в моём она вкусе. Не люблю я, когда девушки так себя ведут.

Корчагин хмыкнул, шире растягиваясь в улыбке.

Солнцев поморщился, встречаясь глазами с Мишей.

— Может, у неё с головой не всё в порядке? — спросил он. — Какая-то она... — он запнулся, — пришибленная, что ли.

— Ага, нимфомания называется, — Корчагин ухмылялся.

— Она ж совсем ребёнок ещё.

— Одно другому не мешает.

— Ей бы ремня по заднице надавать и посадить, чтоб училась, — Андрей нахмурился.

— Ишь ты какой. Она, может, и так хорошо учится.

— Хуже всего то, что она теперь с нашими дочками общается.

Михаил потушил сигарету в пепельнице и взял зубочистку. Его проницательный острый взгляд то и дело пересекался с мечущими искры глазами Солнцева.

— А что, думаешь, Катя твоя божий одуванчик? — спросил Миша, лениво постукивая пальцами по столу. Презрение в голосе и взгляде Корчагина обрушилось на Андрея холодным душем.

— А что? — Солнцев напрягся. Глубокая морщина пролегла над переносицей.

— А то, что Катя твоя давно уже не девственница, — Михаил опять ухмылялся.

— Ты откуда знаешь? — Солнцев наклонился вперёд.

Миша перевёл взгляд на пустую бутылку.

— Есть информация от Насти. Они ведь теперь с Катей как-никак лучшие подружки.

— И что, Настя докладывает тебе про Катю? — Солнцев недоверчиво ухмыльнулся.

— Нет, конечно, — Корчагин расплылся в доброй улыбке. — Тут понимать надо суть вопроса.

— Какого вопроса?

— Семейного, — Миша даванул бровью, отчего выражение на его лице сделалось слащавым.

Андрей молчал, сжимая кулаки до белых костяшек.

— Короче, — Корчагин смахнул ладонью крошки со стола. — Настя спрашивала, можно Кате у нас пожить, если что. У Кати задержка была две недели, и она испугалась. А теперь всё в порядке.

— Охренеть, — Андрей ударил кулаком по столу. — Нет слов, — играя желваками, он метал искры из глаз. — Вся в мать. Такая же скрытная тварь.

— Да чё ты сразу взъелся? Ошиблась один раз, с кем не бывает. Пронесло ведь. Радуйся, что Вероника есть. Может, хоть научит её презервативами пользоваться.

Андрей улетел взглядом. Он сидел покачиваясь вперёд, напряжённо вглядываясь в преломление света в тёмном стекле бутылки. Катя действительно вела себя слишком осторожно в последнее время.

— Так что, ничего не говорить ей пока? — спросил он, поднимая растерянный взгляд.

— Вообще не говори. И потом, что ей теперь скажешь? Не делай так больше? Думаешь, она сразу трахаться перестанет? Это ж природа, Андрей. Против