Дочки-матери. Главы 1—14


тех пор. Настя Корчагина успела покрасить волосы, поступить в университет, закончить первый курс. А от Солнцевых ушла мама. Загуляла и бросила семью. Так, по крайней мере, рисовал картину сам Андрей Солнцев. Его раздражение выражалось в редких нападках на Катю и новой нехорошей привычке — выпивать.

С разницей в один год двоюродные сёстры унаследовали от мам восхитительную внешность, свойственную чернобровым красавицам Полесья. Обе обладательницы прелестных черт лица и кукольных фигур к восемнадцати годам развились в бёдрах и бюсте. Настя Корчагина, пожалуй, действительно выглядела постарше. Она мелировала волосы, смотрела враждебно, а иногда и с презрением. Её повадки пугливого зверька свидетельствовали скорее об изъянах воспитания, чем о зрелости характера. Катя оставалась ребёнком. Родные чёрные, как смоль волосы, спадали ей до пояса, густыми блестящими, как крыло ворона, прядями обрамляли бесхитростное личико.

Девушки много общались о мамах и папах, разводах и учёбе, наконец о сексе и отношениях с мальчиками. Катя не особо интересовалась этой темой, её представления основывались скорее на романах Вальтера Скотта и Льва Толстого, чем на дворовых байках, приукрашенных до безобразия. Подружки во дворе шушукались, хихикая в кулак, показывали на пальцах, как входит член во влагалище. Катя фыркала, стыдливо отворачивалась. Мама, конечно, рассказала ей в своё время про месячные и откуда дети берутся. Этой информации без прикрас хватило, чтобы надолго отбить у Кати охоту узнать побольше, проникнуться плотскими наслаждениями на личном опыте. Страх заразиться венерическим заболеванием или, чего хуже, залететь преследовал Катю долгие годы, пока она созревала, пока мама, сама того не желая, не нарушила обет чистоплотности и не бросила семью ради другого мужчины.

Катя вновь потеряла опору, в этот раз покачнулись моральные принципы, внушаемые ей с детства.

Разглядывая огромный член дяди Миши, она с удивлением замечала в себе пробуждение новых мыслей и фантазий, связанных с занятием сексом. В этот раз она не боялась заразиться или залететь. Ей было просто интересно, как это работает. Почему она возбуждается? Ведь она уже взрослая?

Мамин пример только подтверждал предположение о том, что взрослые обманывают и лицемерят, когда говорят о сексе. Катя чувствовала, что, возбуждаясь, не нарушает чужих границ, что ничего постыдного или зазорного в этом нет. Настина реакция на родного отца только укрепила её в вере, что нет дыма без огня. Раз старшие подруги и сверстницы уже давно встречаются с парнями и занимаются с ними сексом, получают удовольствие от жизни, потом выходят замуж, рожают детей, значит и она, Катя Солнцева, имеет на это полное право. Сколько бы ни говорили, что это плохо, как это ужасно и грязно, есть у этой медали и другая сторона, которую ей ещё предстоит изведать.

3

Перед ужином Катя и Настя заскочили на второй этаж, чтобы переодеться. Настина мама Антонина Павловна собиралась вернуться в город для участия в международной конференции по психологии, поэтому девочек попросили спуститься к ужину нарядными.

В угловой комнате, выделенной им для сна, они быстро напялили на себя 


Минет, Наблюдатели, Традиционно
Гость, оставишь комментарий?
Имя:*
E-Mail:


Информация
Новые рассказы new
  • Интересное кино. Часть 3: День рождения Полины. Глава 8
  • Большинство присутствующих я видела впервые. Здесь были люди совершенно разного возраста, от совсем юных, вроде недавно встреченного мной Арнольда,
  • Правила
  • Я стоял на тротуаре и смотрел на сгоревший остов того, что когда-то было одной из самых больших церквей моего родного города. Внешние стены почти
  • Семейные выходные в хижине
  • Долгое лето наконец кануло, наступила осень, а но еще не было видно конца пандемии. Дни становились короче, а ночи немного прохладнее, и моя семья
  • Массаж для мамы
  • То, что начиналось как простая просьба, превратилось в навязчивую идею. И то, что начиналось как разовое занятие, то теперь это живёт с нами
  • Правила. Часть 2
  • Вскоре мы подъехали к дому родителей и вошли внутрь. Мои родители были в ярости и набросились, как только Дэн вошел внутрь. Что, черт возьми, только