МЮРИЭЛ или итоги работы победившей похоти. Глава 20

упали и остались на полу. Сапог на нем тоже не было.

— Нет, молчи и ничего не говори мне! Это я должен во всем признаться тебе, я обязан... Я хочу... — его голос смолк, он выглядел совершенно потрясенным. — Там... Дейзи была у себя в комнате... — Его голос дрожал, а я еще больше прочувствовала свою вину. Все эти часы ожидания он не знал, куда деваться и что делать, твердила я себе, и бросилась ему на шею, обвивая руками.

— Признаться... Позволь мне признаться! — повторила я.

— Нет, Селия, не надо... Мы оба... Мы оба должны признаться...

— Что ты делал, кроме того, как ждал? — спросила я и заплакала у него на плече.

— Мы оба согрешили, — услышала я его ответ. Я знала, что он имеет в виду, что он простил мои чудовищные грехи, но, чтобы развеять его страхи, я сказала, что я понимаю его.

— Неужели? И все же ты не можешь знать, — простонал он.

— Что я с тобой сделала? Я знаю! Я никогда больше не пойду к ней, обещаю, Роджер. И кроме того...

— Да, что? — в его голосе послышался страх. О, я довела его до края пропасти — того, кто предан мне до конца и потакает моим самым грешным капризам! Я единственная должна обладать силой, твердила я себе.

— Который час? Разве сейчас не ночь? — спросил он.

— Сейчас только сумерки. Я имею ввиду, что еще не поздно.

Я отодвинулась от него. Его член не реагировал на меня, и как будто был покрыт каким-то белым налётом. Я было подумала, что он... Но он не мог! Он не смог бы!!! Ведь здесь нет другой женщины. Я сказала, что устала и пойду спать. Этот день ознаменовался таким моральным падением! Даже дорогая Дейзи не зашла пожелать мне спокойной ночи. Возможно, она тоже беспокоится за меня.

Из дневника Дейдр

Я неотчетливо подумываю о возвращении домой, но что меня там ждет, кроме пустоты? Я тоскую без Сильвии, но не ищу ли я в этом оправдания? Я могу потерять свою свободу, могу потерять все... В своем письме Мюриэл пишет, что мне лучше оставаться там, где я нахожусь, и что Сильвия очень скоро приедет ко мне, но не одна, а вместе с Джейн. Думаю, что Мюриэл права.

Милая Эвелин, она призналась мне во всем, что она проделала.

— Какая ты храбрая, — сказала я ей. Тут появился Морис и грубовато спросил, о чем мы разговариваем.

— Иди и скажи ему, — попросила меня Эвелин, но я никак не смогла решиться. — Мы разговаривали о Мод, — ответила она за меня, в ответ на что он рассмеялся и сказал, что рад, что правда наконец выплыла наружу. Тогда он рассказал мне о том, что он говорил ранее им обоим, и Эвелин выглядела очень гордой.

— Как ты можешь видеть, мы либертарианцы до мозга костей, — добавила она, хотя уже выглядела не столь уверенно, как могла бы. Это был странный день, по-своему