Хейстак Вилледж. Глава 4: Женщина массового поражения. Часть 3

сделаны они были одновременно.

— Твою мать! Беатрис! Ты слышишь меня?! Держись! Я отнесу тебя в лазарет!

«Где наверняка уже нет ни одного живого медика», добавил уже про себя Калеб. С этой неутешительной мыслью он плюхнулся на колено рядом с раненой женщиной и попытался бережно ее приподнять. Но она вдруг крепко ухватила его за руку. Ее веки болезненно затрепетали, а во взгляде, который она устремила на него, сквозила безграничная горечь и сожаление. Откашлявшись, она сплюнула кровь и печально улыбнулась.

— Как глупо все вышло... Кхе-кхе... Этот Захария... все-таки подловил меня... в самом конце... Но я рада, ведь... несмотря ни на что... справилась... Путь свободен, Калеб... Найди мистера Гилла и... скажи ему, что Беатрис... кхе... выполнила поручение... Холодно... Так холодно... Было приятно познакомиться, Калеб... Прощай... Ай! Ты чего? — возмутилась страдалица, получив звонкий подзатыльник.

— Кончай ломать комедию, дура. Тебя ранили в плечо, от такого не умирают, если не запустить, конечно. А кровь во рту, потому что язык прикусила при падении. Ей-богу, нашла, над чем шутить. Ладно, не дергайся, я все-таки отнесу тебя в лазарет.

— Спасибо, сама дойду, — отвергла его помощь Беатрис и сама встала, обиженно надувшись.

И Калеб с трудом сдерживал улыбку, до того это было мило. Она напоминала нашкодившего ребенка, получившего знатный нагоняй. Да, нашкодившего ребенка. А вокруг лежали трупы, три трупа. Результат ее «шкоды», лишь малая часть. А она так мило дуется. Да, мило. «Я сошел с ума. Слетел с катушек, как и она. Мы стоим друг друга».

— Кстати, Калеб... Ты ведь слышал, что я говорила про «покушение на свое тело»? Про то, что ждет покусившихся? Не боишься? — спросила вдруг Беатрис. Ее левая рука висела плетью вдоль тела.

— Нет, Беатрис, не боюсь. И знаешь, почему? Потому, что ты сказала, что ты мой друг. Ты сказала, что пришла спасти меня от какой-то там Джейн МакЭвой. Ты сказала, что защитишь меня. И ты просила верить тебе. И теперь я верю, всем сердцем. А за то, что не поверил раньше, прошу, прости меня, если можешь.

Повисло напряженное молчание. Женщина пораженно уставилась на Калеба, от изумления аж приоткрыв рот. А пылкий оратор с нетерпением ждал ответа на свое чистосердечное признание. Вот только это же Беатрис. Ее настроение словно определялось кручением колеса рулетки в казино. Какую реакцию она выдаст сейчас? Гнев? Веселье? Счастье? Равнодушие? Предугадать абсолютно невозможно. Однако прежде чем Беатрис все-таки определилась, в комнату вбежал заключенный, один из тех, что были в их «команде», «кукольной армии».

— Госпожа, вот Вы где! У нас проблема. Один надзиратель сумел добраться до конюшни, и уже выехал из Сан-Прадера!

— Так какого хрена ты тратишь время и все это рассказываешь?! По коням, и догоняйте его! Если он доберется до города, мы все покойники! — заорал Калеб, наконец в полной мере проникнувшись серьезностью ситуации.

— В этом нет нужды, — внезапно заявила женщина, заставив его удивленно оглянуться. Затем указала