Меч, магия и бронелифчики. Рассказ 5: Арена гладиатриц

сдержать громкого крика боли — ни обильная смазка, ни усилия рабов не могли подготовить её ко вторжению столь огромного органа. Тазор принялся трахать тёмную эльфийку, оравшую и вопившую от боли, чувствовавшую, будто её внутренности разрывают изнутри, а её крики лишь сильнее распаляли зрителей, громкими криками подбадривавшими минотавра. Но, нависнув над эльфийкой сверху своим огромным телом, минотавр мог бы раздавить её, поэтому Тазор поменял позу: он поставил Зирану на четвереньки, приподняв её бёдра выше головы, и принялся трахать её сзади. Это снова было больно, хоть и больно по-другому — но зрителям казалось, будто минотавр трахает свою жертву недостаточно грубо (щадил он её, что ли?). «Сильнее! Давай сильнее! Выеби её, как последнюю шлюху!» — неслись голоса с трибун, и Зиране оставалось лишь терпеть боль и унижение. У неё не получалось даже терпеть их «молча», «стиснув зубы» — слишком сильной была боль в её интимных местах, чтобы она могла сдерживать крики.

Потом Тазор снова перевернул свою жертву — теперь он трахал её, держа на весу, а Зирана, запрокинув голову, стонала от боли — на крик уже не оставалось сил. И вскоре эта пытка закончилась — вытащив член из влагалище эльфийки, минотавр обильно залил своей спермой её живот и грудь. А затем Зирана, провалившись в полузабытье, почувствовала, как сильные руки её насильника уносят её, его обессиленную жертву, прочь с арены под свист и улюлюканье толпы. Наконец, крики зрителей остались где-то позади — Тазор внёс Зирану в помещения для рабов и осторожно поставил на землю.

— Спасибо: это был прекрасный бой, — усмехнулся минотавр эльфийке. Та ничего не ответила ему, хотя в её голове промелькнула мысль: «Понравилось ли ему только драться со мной, или трахать меня тоже?» — но у неё не было ни сил, ни желания отвечать своему недавнему насильнику. И вслед за Тазором она принялась стаскивать с себя доспехи.

Минотавр уже давно ушёл в сторону казарм, а Зирана всё ещё продолжала смывать с себя последствия недавнего боя. Ей ещё пришлось вытерпеть осмотр жрецом Иперета, которому нужно было убедиться, что на её интимных местах нет никаких внутренних повреждений, — наконец, избавленная от доспехов, чисто вымытая, абсолютно обнажённая тёмная эльфийка вошла в раздевалку-аподитерий... и увидела там дожидавшуюся её Эдраэль. Хотя на лице светлой эльфийки не было той издевательской усмешки, которую ожидала увидеть тёмная эльфийка, Зирана почувствовала прилив злобы: «эта светлая сучка» наверняка намеревалась расквитаться с ней за все оскорбления, недавние и давние. Эдраэль тем временем произнесла, едва заметно усмехнувшись:

— Ну как, тебе понравилось?

— А ты как думаешь? — устало ответила Зирана (в голове которой мелькнула мысль, что начало разговора в точности повторяет разговор вчерашнего дня — только наоборот). У неё было не так много сил, чтобы тратить их на обмен оскорблениями.

— Думаю, что это больно, — ответила Эдраэль с неожиданной серьёзностью.

— Это... очень больно, — ответила Зирана, садясь на скамью, и ввернула-таки колкость: — Если тебе интересно — можешь попробовать сама, насколько это больно.

— Так