Коровы и доярки. Часть 6

Пусть эта носатая протрёт, — раздвинула ноги Маша.

— Ох! Ну, ты, овца. До клитора не дотрагивайся. Я же кончить могу.

— Ох! Ленок, когда Вика освободится после вечерней дойки, прошвырнёмся по магазинам? Вы же обещали мне шопинг.

— Да, поедем. Поедем. Тебя доят уже третий час. Ты иссякнешь когда-нибудь?

Лаборантка из-за спины Маши уже давно показывала большой палец, жестами давая понять, что Машино молоко годится для чего угодно.

Как потом выяснилось, Маша не женщина, а круглосуточно выпускающий продукцию молокозавод. Вопрос стоял лишь в интенсивности дойки. При очень щадящем доении её организм вырабатывал молоко двадцать четыре часа в сутки. Она способно была доиться непрерывно. И колебания плотности при этом ничтожны.

Курт был в восторге! На ферме она ему, действительно, теперь была не нужна.

После вечерней дойки Вальтер на машине подвёз к лаборатории Вику.

— Привет, тинейджер! Поедем сегодня кататься, я волны морские люблю, — напевая, Маша уселась на переднее сиденье. Мы с Викой сели сзади.

— Трогай! — приказала Маша и повернулась к Вике:

— Ты меня никогда так не выдаивала. Чувствую себя девочкой-целочкой. Эх, бычка бы! Нет, правда, девчонки, за последние десять лет ещё никогда так мужика не хотелось.

— Крути баранку, тинейджер! — начала приставать она к Вальтеру.

Бедный юноша. Мы до позднего вечера таскались по магазинам, и он с нами. Маша безжалостно грузила его своими покупками, и он безропотно относил все её приобретения в машину. А когда вернулись в гостиницу, мы с Викой остались внизу, решили посидеть в кафе, а Маша заставила его тащить всё барахло в свой номер. Ей не терпелось примерить покупки.

Мы просидели в кафешке около часа. Потом поднялись наверх.

— Давай к Машке зайдём. Она, наверное, уже перемерила всё, — предложила Вика.

— Давай, — согласилась я.

Дверь в номер оказалась не запертой и мы вошли. Вошли и тут же замерли, открыв рты.

На диване на четвереньках стояла Маша, а сзади её быстро и жёстко терзал голый Вальтер, положив руки ей на ягодицы. Её красивое полное тело дрожало от частых толчков. С какой-то отрешённостью, закрыв глаза, она тихо вздыхала, иногда охала то, опуская, то, вдруг, резко вскидывая голову. Её огромные груди, отвисшие вниз, раскачивались вперёд-назад.

Она покорно стояла раком и отдавалась. Выставив свою пышную попу, выгибаясь и отталкиваясь, всем телом подавалась назад, навстречу хозяйничавшему в ней члену. Вальтер делал это резко и однообразно, словно, стараясь быстрее кончить, чтобы скорее освободиться от своих нелёгких трудов.

Вдруг, увидев нас, он замер. С широко раскрытыми глазами и отвисшей нижней челюстью, весь какой-то взъерошенный, он так и остался стоять позади Маши на коленях не в силах пошевелиться. Видимо, парня хватил столбняк.

— Чего там? — повернула голову Маша.

— Вас, что? Стучаться не учили? — увидела она нас.

— Да... Мы... — не смогла ничего сказать я, повернулась и хотела выйти. Но Вика крепко схватила меня за руку:

— Машунь! Можно мы посмотрим?

— Смотрите. Как дети, в самом деле, —

закрыв глаза, отвернулась она.

— Эй, ГИТЛЕРЮГЕНД, Команды ХАЛЬТ не было,