Записки Любопытного Козленка

они утонули в волосах Гвен, растрепанных ветром, и я перестал понимать, где чье лицо.

Не помню, как я выбрался, как пришел домой...

Гвен в последнее время как сумасшедшая: носится, поет, смеется сама себе, танцует с козами и с Рексом... Я держался, сколько хватило сил. Я показывал, что у меня тоже есть гордость — но прошло два дня, и я сдался.

К тому же она так улыбалась мне, так заигрывала со мной... Кто из нас козленок, интересно? Я крепился — но она вдруг обняла меня, поволокла на кровать, повалила, как щенка — и стала тереться об меня и тискать, как когда-то, и приговаривать:

— Ну не дуйся, не дуйся на меня! Ну не надо! Ну давай дружить! Ну давай, давай, давай дружить, мой суровый, непреклонный, несносный, обожаемый, конопатый любопытный братишка! Давай дружить!..

Она ерошила мои волосы и дула мне в нос. Я хотел высказать ей все, что накипело... но щеки сами расползлись в улыбке, из глаз сами полились слезы, и тело само выгнулось и вжало меня в Гвен, в нежную ложбинку ее грудей и в ее волосы, которыми она щекотала меня, как маленького. И внутри у меня щекоталась нежная щекотка, золотисто-пушистая, как ее волосы.

После этого я не мог обижаться, а мог только преданно смотреть на нее, ходить за ней и вздрагивать, когда она улыбалась мне.

Ну почему у меня нет силы воли?! Это все Гвен. Она слишком красивая и хорошая, вот что. Я даже не слишком злюсь на этого Ниира: не влюбиться в Гвен ну просто невозможно. Я бы на его месте не смог бы.

Интересно, кто он такой? Неужели настоящий эльф?Перо не держится в руке...

Три дня я терпел, что Гвен ходит в горы. Три дня я таял от ее улыбок и оттого, что она попросила меня вымыть ей голову. Это было райски приятно — месить густую пену в ее гриве. Она у нее, как подсохнет, раскудрявится так, что просто ком в горле. Мелкие-мелкие колечки и спиральки, горят густым золотом по всей длине до самой попы...

Но сегодня я не выдержал. Сегодня я потащился за ней, как шпион, презирая себя за свое любопытство. И был наказан.

Когда я залез в свое укрытие — они уже лизались, как сумасшедшие. А потом я похолодел весь, от макушки до пяток, потому что Ниир начал раздевать Гвен. Он потянул с нее платок, прикрывающий грудь и плечи...

— Ты ведь обещала мне, Гвен, — сказал он. — Ты сказала: «дай мне три дня». Я не понимаю... Я же вижу, что нравлюсь тебе. Почему?... — вопрошал он, глядя в пунцовое сумасшедшее лицо Гвен.

И тогда она отпустила его руку, и он стащил с нее платок, оголив плечи, нежные, как сливочный крем.

Я смотрел, как моя нежная Гвен постепенно оголяется, как из выреза выныривают ее груди — и в сердце у меня стучали страшные барабаны, и я не мог шевельнуться. Я видел, как оголились розовые соски, пухлые, как цветы 

---

Потеря девственности, Эротическая сказка, Традиционно, Романтика, Фантазии

---

Вернуться назад