Настоящий спартанец

конечно, «стариком», и солдаты Рома и Толик слушались его беспрекословно, но решающим словом для всех, в том числе и для солдата Сани, было слово солдата Паши: для старослужащего солдата Сани старослужащий солдат Паша был тем, что на латыни звучит как primus inter pares — первый между равными... и потому, стоя в узком проходе между ящиками, солдат Саня убеждал солдата Пашу отыметь пацана «еще по разику», — Саня, до этого трахавший только Толика, вчера впервые попробовал с мальчиком — с тринадцатилетним подростком, и теперь... теперь он хотел повторения — он хотел снова почувствовать горячую, еще не разжеванную и нерастянутую, туго обжимающую дырочку тринадцатилетнего мальчишки, послушно сотрясающегося между его, Саниными, ногами, — Сане хотелось натянуть пацана еще раз... просто натянуть — выебать в жопу, но... «Узнать можно только те вещи, которые приручишь, — сказал Лис. — У людей уже не хватает времени что-либо узнавать. Они покупают вещи готовыми в магазинах. Но ведь нет таких магазинов, где торговали бы друзьями, и потому люди больше не имеют друзей... «глядя на «старшего солдата» Саню, «старший солдат» Паша подумал, что там, на длинном «военном ящике», его ждёт Петька — смышленый тринадцатилетний мальчишка, только что доверчиво прижимавшийся к его, Пашиному, плечу... да, такое бывает: можно вместе прослужить полтора года и не стать друзьями, а можно... можно поговорить пару часов и — вдруг почувствовать в душе далёкую, почти забытую людьми песню... так бывает, — подумал «старший солдат» Паша, глядя в глаза «старшему солдату» Сане. Они стояли друг против друга, два «старших солдата»... они оба хотели, но — как различны были их одинаковые желания! И — глядя «старшему солдату» Сане в глаза, «старший солдат» Паша подумал... подумал, что он никогда не сможет объяснить этому стоящему напротив него парню, что бывают такие странные песни, услышать которые дано не каждому... а если так, то — он, Паша, ничего объяснять не должен. Как говорится, не в коня корм...

— Ну, Паша... чего ты думаешь? Давай... по разику, Паша! Еще по разику... ты — первый, а я за тобой... от него не убудет... давай! — солдат Саня нетерпеливо переступил с ноги на ногу.

«Люди забыли эту истину, — сказал Лис, — но ты не забывай... «солдат Паша увидел, как солдат Саня, скользнув рукой к паху, тронул поднимающийся член:

— Паша... ну!

— Гну! — отозвался Паша. И — улыбнулся. И, глядя Сане в глаза, проговорил: — Всё, Санёк, замяли. Ебать Питюна больше не будем — не ты, не я. Он не пидор — не петушок, как ты говоришь... он попробовал раз — из любопытства попробовал, и не его вина, что мы все на нём отметились — все его отодрали... а еще «по разику» он не хочет! Как поезд на станции остановится, мы его ссадим. И еще — мы ему денег дадим на обратную дорогу... всё! Еби Толика...

— Не понимаю, — пожал плечами солдат Саня. — Что ты о нём так печёшься?

— Я не о нём пекусь... я о себе пекусь. И еще я пекусь о