Дисбаланс

Капли дождя барабанили по крыше и окнам дома, создавая ритмичную мелодию, похожую на оркестр ударных инструментов. Громкий раскат грома, пронзивший ночь, был подобен тарелкам.

Тип. Тап. Бум! Тип. Тап. Бум!

Я уже почти спал в нашей постели, когда она тихо заговорила со мной. Тихо, чуть громче шепота, чуть громче дождя за окном. Я почти полностью проигнорировал то, что она сказала, мирно погружаясь в успокаивающий сон. Но затем, через несколько секунд после того, как слова слетели с ее губ и повисли в воздухе, я, наконец, услышал. Это чуть не заставило меня вскочить.

— Что ты сейчас сказала, Клэр?

В темноте я услышал, как она глубоко и печально вздохнула. Ее рука медленно потянулась и повернула выключатель прикроватной лампы, залив нашу спальню светом. Потом она перевернулась и легла на спину. Ее глаза смотрели в потолок над нами, избегая моего взгляда.

— Я несчастлива, Фрэнк, — тихо повторила она, словно сожалея о том, что ей пришлось это сказать.

Несчастлива. Это привлекло мое внимание. Это слово, произнесенное тихо и неохотно, всегда является частью более глубокого послания. Это всегда не просто слово, что приходит само по себе. Оно подобно разведчику, обследующему территорию, чтобы увидеть, уязвима ли та для нападения. Вскоре его будет сопровождать армия, готовая опустошить землю.

— Ты несчастлива? Что это значит?

Я повернулся к ней лицом, чтобы лучше разглядеть свою жену. Я увидел, как ее глаза заблестели от непролитых слез. Она не оглянулась на меня. Ее пристальный взгляд замер на потолке вверху.

— У меня нет счастья. С нами. С... тобой.

«Палки и камни сломают мне кости, но слово не ранит меня ни за что» — это известный афоризм, который говорят дети. Большинство из нас использовали его в детстве, когда другой ребенок пытался пытать нас в словесной войне. Правда в том, что эта фраза используется как бальзам, чтобы скрыть боль, которую на самом деле причиняют нам слова. Это заставляет нас чувствовать, что слова не касаются нас. Но если бы слова никогда нас не касались, мы никогда не чувствовали бы необходимости их говорить.

Слова, которые только что сказала мне Клэр, тронули меня. Словно острое лезвие коснулось мягкой кожи.

У нее на глазах выступили слезы и потекли по щекам. Она по-прежнему не смотрела на меня, но я пристально смотрел на нее. Лицо, которое я находил таким красивым в течение последних одиннадцати лет, было наполнено такой мучительной болью в этот момент. Я бы почувствовал потребность утешить ее, если бы боль в моем сердце не затмила все, что чувствовала в этот момент она.

— Ты несчастлива, будучи замужем за мной? Ты это хочешь сказать?

Она не ответила, лишь шмыгнула носом. Но ее молчание и тот факт, что она не отреклась от своих слов, говорили о многом. Я не думаю, что есть способ точно описать тот поток агонии, что поглощает вас, когда человек, с которым вы думали, что состаритесь, говорит, что она несчастлива быть с