с парнем на корточки и обхватила его лицо ладонями.
— Пошли со мной!
— Куда?
— Пошли, тут рядом!
Она взяла его за руку и потянула по сырой траве вглубь заброшенного сада. Андрей шел молча, стараясь заблаговременно отклонять в стороны низко свисающие сухие ветки, и прихрамывая, наступая босыми ногами на твердые сучки. Алиса уверенно вела его по огромному саду, пока они не оказались у противоположного его конца. Когда последние деревья расступились перед ними, взору снова открылся безграничный луг. Вот только трава тут была давно скошена и аккуратно уложена в большие душистые снопы.
— Мы пришли, — запыхавшись произнесла Алиса, и тут же бросилась на шею парню, сливаясь в горячем поцелуе. Голова у Андрея закружилась. Он крепко обнял женщину за талию и прижал к себе. Ему показалось что земля под ними исчезла и они летят в облаках, обдуваемые прохладным вечерним ветром. Потом что-то мягкое, подобно перине, подхватило их снизу, и он зарылся головой в ароматное сено.
— Любимый мой... — словно издалека послышался голос Алисы, — любимый...
Андрей почувствовал, как шелковая ткань лифчика, разделяющего их, вдруг выскользнула в сторону, и в грудь уперлись твердые бусинки женских сосков. Изнывая от нетерпения, он запустил горячие ладони под резинку трусиков, и страстно сжал мягкие ягодицы возлюбленной. Алиса прервала поцелуй и тяжело задышала. Она запрокинула голову, подставляя шею теплым губам своего любовника, а руки нетерпеливо избавлялись от мешающего нижнего белья. Андрей нетерпеливо подался вперед и утонул во влажной и горячей неге женской утробы. В этот момент до исчезающей в сумерках старой усадьбы докатился далекий стон наслаждения, отразившийся эхом в темных пустых комнатах. Если бы кто-то сейчас мог видеть внутренний фасад поместья, то ему бы показалось, что старое здание усмехается, оскалив беззубый рот полуобрушенной веранды. Но это была только игра света, созданная лучами заходящего за кроны яблонь солнца. Сад медленно погружался во мрак. Поднявшийся к ночи ветер раскачивал вековые кроны, унося сладкие звуки любви прочь на необъятные просторы скошенного луга. А два обнаженных тела продолжали переплетаться в любовных ласках, даже когда на небо вышла покрасневшая от смущения луна.