Венера в униформе. Глава 1: «С добрым утром, засранец!»


полное ничтожество, которое само будет просить унижений, а не стремится их избежать. Я максимально расслабляю анус и чуть наклоняюсь вперед, чтобы черный лоснящийся штырь, который я, ввинчиваю в свой разработанный анальными экзекуциями задний проход мог проскользнуть без лишних преград. Кривя губы от боли, за которой уже начинает маячить похотливое наслаждение я втискиваю плаг поглубже, облизывая пересохшие губы.

После того как пробка занимает свое место, наглухо запечатывая мой кишечник от незаконного опорожнения (да-да, какаю я, простите, на виду у своей сестры, (мама этим зрелищем была бы оскорблена) что очень затруднительно, так как расслабиться под градом колкостей и обещаний что, в скором времени я после акта дефекации должен буду еще и подобрать за собой... язычком, очень проблематично) я застегиваю поясок, препятствующий её выпадению. На ремешке пояса находится маленький, но очень прочный замочек ключи от которого хранятся у мамы и сестры. Очень унизительно потом вымаливать у них освобождения, чтобы сходить по большому. Элемент контроля как ни как. И один из самых действенных надо заметить ведь против природы не попрешь. Да уж, знали бы о таких методах в колледжах, уровень образованности и дисциплинированности наших учеников взлетел бы вверх, пробивая купол неба, который оказался бы слишком низким с точки зрения открывшихся перспектив. Меня, например, когда кишечник готов лопнуть можно заставить хоть поцеловать собственные уши. Хотя есть еще одно воздержание, от которого я готов плясать под их дудку стоя вниз головой, но это, когда мама захлопнет на моем стручке элемент тотального женского контроля. Затем идет черед прикусить свои соски металлическим зажимами. Это, черт возьми, больно. Правда. Мои сосочки очень раздражены и никак не могут привыкнуть к ежедневной ноше. Они очень остро реагируют на зубастые челюсти, неожиданно присосавшиеся к ним и не дающие ни минуты покоя своими холодными терзаниями. Но, так или иначе, не надеть клеммы я не могу, и потому скрипя зубами и морщась, помещаю на свою грудь сначала один, а затем захлопываю на раскрасневшемся пупырышке и другой.

Если не брать в расчёт пояс на члене, это — второе по ненавистности приспособление на моём теле. Надеть ошейник после этих процедур все равно, что повязать галстук на голое тело. Легко и приятно. Глядя на своё отражение, я не могу не поразиться какими темпами идет процесс превращения меня в девушку. От того обилия неизвестных таблеток которыми меня ежедневно пичкает мама, моё и без того женоподобное тело, в положенных местах, приобрело уже вполне заметные округлости, приличествующие представительницам прекрасного пола. Грудь стала мягкой, припухшей и выдалась вперёд, лицо стало всё больше походить на девичье. Вкупе с отросшими волосами, ниспадающими завитыми локонами на узкие плечи я казался капризом природы приделавшей к женскому телу маленький жалкий член. От разглядывания себя я с удивлением почувствовал, как мой приснопамятный орган начинает наливаться кровью. Нет, до настоящей эрекции дело бы не дошло, я уже давно был на это 


По принуждению, Подчинение и унижение, Инцест
Гость, оставишь комментарий?
Имя:*
E-Mail:


Информация
Новые рассказы new
  • Интересное кино. Часть 3: День рождения Полины. Глава 8
  • Большинство присутствующих я видела впервые. Здесь были люди совершенно разного возраста, от совсем юных, вроде недавно встреченного мной Арнольда,
  • Правила
  • Я стоял на тротуаре и смотрел на сгоревший остов того, что когда-то было одной из самых больших церквей моего родного города. Внешние стены почти
  • Семейные выходные в хижине
  • Долгое лето наконец кануло, наступила осень, а но еще не было видно конца пандемии. Дни становились короче, а ночи немного прохладнее, и моя семья
  • Массаж для мамы
  • То, что начиналось как простая просьба, превратилось в навязчивую идею. И то, что начиналось как разовое занятие, то теперь это живёт с нами
  • Правила. Часть 2
  • Вскоре мы подъехали к дому родителей и вошли внутрь. Мои родители были в ярости и набросились, как только Дэн вошел внутрь. Что, черт возьми, только