Венера в униформе. Глава 1: «С добрым утром, засранец!»

в безупречно сидящем на ней строгом брючном костюме темно синего цвета в узкую полоску. Приталенный жакет плотно облегает ЕЁ безупречную фигуру. Она не надела блузку, поэтому чёрный кружевной бюзгалтер будет сегодня кружить голову клеркам в офисе. Мой взгляд скользит по ЕЁ коленям, приоткрывшимся из-под узкой юбки, и я, от греха подальше, быстро упираюсь глазами в пол. Хорошо, что член надёжно запрятан в трусиках, а то я едва бы мог скрыть его предательское подрагивание. Сестра в своей новой униформе. В той самой, думаю я, в который раз укоряя свои фетишистские пристрастия,...с которой и началось моё падение в бездонный омут женского доминирования. Ах, если бы я был всего-лишь «нормальным» мальчонкой, спускающим в унитаз, глядя на фотографии обнаженных девиц, ничего этого бы не случилось. Но кончать «просто так» я был тогда уже не способен. Это меня и погубило. Эрика потягивается, отчего ЕЁ груди натягивают ткань форменного пиджака, и вытягивает мне в лицо ногу, на носке которой она качает туфельку. Это маятник моей страсти, гипнотизирующий мое нацеленное на абсолютное подчинение сознание почище любой техники даже самого прославленного гипнотизера. Вид Эрики закованной в униформу сводит меня с ума.

Форма — это всегда подчинение тому, кто её носит и в моём отношении это правило работает безотказно. Строгость, которую налагает на мою сестру туго затянутый галстук, в воротничке застегнутой на все пуговицы белоснежно белой блузки сдавливает мне виски. Я жажду служить, жажду лизать позолоченные пуговки её пиджака как вкуснейшие в мире конфеты. А эти складочки на юбке, которую она разглаживает всякий раз, когда желает меня подразнить. О, она-то знает, КАК меня это заводит! Едва ли я смогу контролировать своё желание, когда перед глазами всё это великолепие. И словно читая мои мысли она говорит как бы невзначай подтягивая свои белые гольфы повыше: — Слушай, служка, а приспусти-ка ты свои колготочки. Я понял, что разоблачён. Хотя её не нужно обладать большой проницательностью, чтобы догадаться на какую наживку я неизбежно клюну. Только не сейчас, только не сейчас, думаю я с досадой. Когда я так возбужден видом хозяйских нарядов! А вид моего даже вялостоящего члена будет значить только одно: я недостаточно долго пробыл в ненавистном поясе. Проклятье! — Госпожа, я... — делаю я слабую попытку отговорить Эрику от её намерения в очередной раз унизить и поскорее загнать меня в оковы. Это несправедливо, учитывая то, что на ней дико возбуждающая меня униформа. Раскрывать рот было ошибкой. Сражу же, последовал гневный окрик, прервавший моё робкую попытку промямлить что-нибудь самоуничижительное, чтобы Эрика сжалилась над коленопреклонным ничтожеством.

К несчастью моя сестра была лишена жалости, и не привыкла, когда я медлю в выполнении её приказов. — Снимай, живо! Я почёл за лучшее повиноваться. Стянув колготки до колен, я замер в ожидании, надеясь, что этим она удовлетвориться. Святая наивность! — Так, а теперь дай-ка мне взглянуть, что там у тебя между ног болтается. Шелковые трусики