растерянными соседями.
Замечая людей и их поворачиваемые в ее сторону головы, Лиза готова была провалиться сквозь землю и если бы не кляп, то уже давно бы взмолилась и попросила бы Геннадия в обмен на что угодно отвязать ее и убрать от страшного окна. Которое стало для нее витриной, и сделало безвольным товаром внутри нее.
Наконец, оторвавшись от ее измученной груди, Катя вспомнила про ее промежность. Ух, она бы сейчас развлеклась с ее аналом, если бы он был подготовлен к этому! Девушке пришлось довольствоваться другой дыркой, которая была больше предназначена к любому проникновению в нее. Вставив туда два пальца, она ощутила, что из нее течет намного сильнее, чем из глаз несчастной. Хотя судя по возбуждению женщины, ее правильнее было бы назвать счастливой шлюшкой.
— Дядя Гена. — Все так же по-детски обратилась Катя к мужчине. — А чем можно пережать ее соски и вот тут. — Девушка сильно оттянула одну из половых губ матери.
— Сейчас-сейчас... — Буднично проговорил мужчина и полез в свои запасы.
Вскоре он выудил оттуда два довольно жестких зажима с грузиками на концах и четыре деревянные прищепки. Все это богатство он передал Кате, которая с неподдельным интересом прицепила по два прищепки на каждую половую губу женщины. С грудью было намного интереснее: девушка неумело нацепила сильные зажимы на самые кончики сосков Лизы, вызвав у той болезненные всхлипы и, новую порцию слез закапавших с ее лица.
Вернувшись к ее промежности, она отвела одну губу в сторону, потянув ее прямо за прищепки, а рукой, в это время попробовала проникнуть в ее истекающее соками отверстие. Из влагалища действительно уже показались тягучие нити смазки, чем и воспользовалась Катя, обтерев ими свою руку по самую кисть, намереваясь повторить недавнее проникновение. И действительно, не прошло и минуты, как Катя, абсолютно не заботясь о чувствах собственной матери, снова вонзила свою руку в ее влагалище, действуя уже более умело и грубо.
Круговые движения кистью сразу же чуть не довели Лизу до оргазма, как вдруг, поезд заметно снизил скорость. Бревенчатые деревенские домики сменились одноэтажными кирпичными постройками промзоны и, через минуту поезд медленно остановился на какой-то станции. Но Лиза не заметила этого, ее глаза были плотно сжаты, потому что она, наконец, бурно кончала, будучи нанизанной на руку дочери, как безвольная марионетка.
— Стоянка две минуты! — Закричала рядом с их купе проводница, собирая вагонных курильщиков.
Этот голос заставил Лизу вздрогнуть, раскрыть глаза и ужаснуться: поезд действительно стоял! К ее некоторому облегчению, пирон располагался с другой стороны состава, но и из окон купе все же был виден противоположный пирон с редкими людьми на нем. Пять или шесть человек, как назло, все поголовно мужчины, заметили выделяющееся светом окно, во всю ширину которого растянулось голое зафиксированное тело женщины. Один из наблюдаталей в безмолвном шоке даже выронил сигарету из руки.
Геннадий немного напрягся, осторожно выглядывая из-за плеча Лизы. Но тут же, оценив, относительную безопасность их положения, благодаря