кузнеца! — крикнула она.
— Я здесь, моя госпожа, — из толпы матросов вышел высокий коренастый человек.
— У тебя всё готово, Ринг? — спросила дама.
— Да, моя госпожа, — услужливо склонив голову, ответил кузнец.
— Приступай, — скомандовала госпожа, — А я посмотрю. Люблю наблюдать, как эти твари скулят и извиваются от боли!
Ринг еще раз поклонился и махнул рукой. Матросы выкатили на палубу огромную наковальню, жаровню и огромный ящик. Кузнец, зловеще улыбаясь, схватил дрожавшую от страха девушку за волосы, но хозяйка вдруг подняла руку и крикнула:
— Стой, идиот! Сперва обстриги этой обезьяне волосы! Где ты видел, чтобы мартышки были такими заросшими?
Защелкали ножницы, и через несколько минут прекрасные густые волосы девушки уже лежали на палубе. Похлопав рабыню по затылку, кузнец, затолкнув кляп еще глубже ...в рот, натянул на Дану тесную уродливую кожаную маску с прорезями для глаз и зашнурованной дыркой на месте рта. Приладив шею несчастной к наковальне, он затянул её толстым железным обручем и несколькими сильными ударами скрепил концы парой заклепок. Ошейник так туго стянул горло, что девушка чуть не задохнулась, но Ринг, видимо, хорошо знал своё дело. Обстучав деревянным молоточком обруч со всех сторон, он придал ему форму тела. Дышать стало легче.
— Переворачивайте, — распорядился он.
Сквозь прорези маски Дана с ужасом увидела, как кузнец достал из ящика огромную толстую иглу с деревянной ручкой и сунул её в жаровню. Металлический стержень быстро покраснел. Зажав одной рукой сосок, Ринг, примерившись, быстро проткнул его иглой.
Страшная боль пронзила всё тело девушки. Она дернулась и издала долгий протяжный стон. Но никто не обратил на неё внимания. Выдернув иглу, кузнец вставил в образовавшееся отверстие небольшое кольцо и сжал его ручными тисками. Та же участь постигла и второй сосок. Но Дана уже ничего не видела.
Очнулась она, когда её тело окатили холодной водой. Кузнец, вытерев со лба пот, развязал рабыне ноги и сразу же надел на них тяжелые кандалы с широкими браслетами, надежно заклепав их. После этого и руки пленницы были скованы цепями.
— В клетку её! — приказала госпожа, — И пришлите к ней Гизеллу. Пусть начинает. Эй, кок! Завтрак готов?
— О. да, моя госпожа, — послышался уже привычный ответ.