Венера в униформе. Глава 6: Заповеди блаженства

и слизь и смазка и пот. Как всё вязко, липко, клейко. Как темными пятнами расползается по чистой блузочке. Как блестит между ног. Как дергаются тела. Как хорошо! Идите к черту, со своим лицемерием!

А и о и у и ы наперебой. Громче и громче. И дадададада! Уже почти почти почтииии!

— Ты чертова шлюха! — кричит Эрика.

— Аааа, ааа, ааа...

Не соображаю ничего. Как говорить. Я забыл. Я не человек, я скотина.

— Нравится тебе? Нравится тебе?

— Ааа, дааа...

— Говори!

— Нрааа... иии... ааа...

— Говори, мразь! Я вонючая шлюха!

— Я... онюууу... а... яааа... ммммм...

— Не слышу!

Почти, почти! Ещё чуть-чуть! Сильнее, сильнее толкать, сильнее, быстрее.

— Я... вонюючая... шлю-ха! — выплевываю я, как в бреду.

— Ты мерзкая похотливая блядь!

— Я мерзкая похотливая блядь!

— Ты грязный маленький дрочер!

— Я грязный маленький дрочер!

— Ты будешь есть мое дерьмо, пить мою мочу. Будешь молить меня накормить тебя моими испражнениями, ты будешь лизать мне ноги по первому требованию.

— Да... да... пожалуйста...

— Будешь чистить мои туфли своим языком. Будешь моей туалетной бумагой. Будешь моим мусорным ведром! Будешь моей бессловесной игрушкой, моим покорным рабом.

Да, Господи, да! Всё, что угодно, только не прекращай!

Она играла на мне, как на флейте, мастерски. Едва я медлил с ответом, она замедляла фрикции, угрожая оставить меня здесь. Полежать подумать. И я соглашался. На всё.

— Тварью, живущей только, чтобы исполнять прихоти своей Госпожи!

— Дааа!

— Проси меня разрешить тебе кончить, тварь!

— Пожалуйста, я хочу кончить, пожалуйста, разреши мне кончить, я больше не могу!

— Проси, мразь, проси!

— Умоляю тебя, я не могу больше, я не могууу! Пожалуйста, дай мне кончить!

— Хочешь кончить, тварь?

— Да!

— Не слышу!

— Дааа, да, да, да!!

— Кончай тогда! Кончай, тварь!! Кончай!!!

— Да, да... дааа... ааа!!!

НАКОНЕЦ-ТООО!!!

Волны оргазма сотрясли моё тело. Свернули жгутом ноющие внутренности и резко вздернули, вытягивая струной. Такого оргазма я никогда еще не испытывал, он захлестнул меня бушующей волной, смял и поволок по каменистому дну, где каждая острая грань вонзалась в моё стонущее от невообразимого наслаждения тело. Я, казалось, выплескиваю с потоками спермы самого себя.

Обессиленный и выжатый до дна я повалился на пол, продолжая сотрясаться в сладостных судорогах долгожданного оргазма и бессмысленно бормоча бессвязные фразы.

Я провалился в беспамятство, оставив свое агонизирующее тело где-то далеко позади, трясущееся и исторгающее из пульсирующего пениса все новые и новые струи, пачкающие своими липкими потеками клетчатый плис школьной юбки. Я был выжат досуха. До последней капли. Как половая тряпка, которую сжимали до тех пор, пока она не превратилась в туго затянутый стержень, сочащийся последними вязкими каплями.

Меня не осталось. Я выплеснул свою личность вместе со струями спермы и теперь сосущая пустота сжимала мои сморщившиеся яички, которые были лучшим показателем моего состояния. Мягкого, жалкого и лишенного сил.

Эрика лениво поглаживает головку члена, сочащуюся остатками вязкого семени. Я в беспамятстве, лежу недвижимым кулем, освобожденный от пут видимых, но навек отныне закован в путы внутренние, которые так просто не