Из цикла «В отцы годится» №10: Вместо нее

зал побежит к лору...

И Настя прятала поглубже ком в горле, чтобы Эльмаро, не дай Боже, не заметил, как ей больно.

Тайком от него она решила расспросить его команду о Тамиле. Тема была благодарная, и девушка, к которой обратилась Настя, под соусом девичьего шушуканья вывалила ей все, что умеют вываливать девушки о других девушках:

— Она, по сути, сделала его. Когда она блистала, он был еще никому не известен. Она и учила его, и кормила, и трахала. Она была жуткой стервой и мешала всех с грязью, но она сделала из Антоши Колесниченко великого Эльмаро.

— Антоши? — изумилась Настя. Она называла его Артуром Роландовичем.

— Ну да. Это потом он начал придумывать себе «тайные имена». Сначала стал Роландом, потом переименовался в Артура...

— Они ругались? — спросила Настя.

— О! — закатила глаза девушка. — Ооо! Не то слово! По всей Москве клочья летели. И из-за бабок у них были разборки. Тамила хоть и отдавалась ему вся с потрохами, но и брала себе больше.

Переварить все это Насте было труднее, чем свое превращение в Лию. Крушение легенды слегка сместило ей точки опоры, и она три часа колесила по Москве, превышая скорость.

Наконец, обвешанная штрафами, она въехала в родной паркинг.

— Да ёб же ж твою мать! — изрыгла она, объехав его трижды по периметру. — Извините! Простите! Вы не подскажете, как мне в этом долбаном паркинге найти, блядь, свое место? — спросила она у парковщика в оранжевой жилетке.

— Дэвушка, нэ горячысь, — миролюбиво сказал тот, подсев к ней. — Ща все найдем. Какой у тэбя номэр?

Они объехали с ним по периметру еще три раза.

— Навэрно, врэмэнний, — бормотал тот.

— Какой еще временный?! Я здесь уже полгода живу!!! ..

— Нэ горячысь. Щас все сдэлаем. Ставь пока свой машина в этот блок.

— Но это же чужой блок?

— А чужой поставыт машина в другой чужой блок...

— И часто у вас так бывает?

— Биваэт. Все врэмя строят, все врэмя новый жильцы паркуются... А у тэбя машина, как у тот дэвушка, которий тут в аварый умэр, — сказал парковщик.

— Тамила? — ахнула Настя.

— Нэ знаю, как ее зовут. Машина помню — лэндровэр фрилэндер второй, как у тэбя. Я тогда быль там. Она в будка врэзался, и — вуххх! — парковщик изобразил взрыв.

— Что, точно такая? Ну, машина?

— Да. У нее с мужем двэ одынаковых машина. С одынковыми ключами. Вэчэром он под ее машина что-то дэлал, чыныл. Нэ почыныл, значыт. Нада было мастэр визивать. Я хароши мастэр, твой машина как родной знаю...

— Вы говорите, что Эльмаро что-то делал с машиной Тамилы перед тем, как она погибла?

— Чыныл, я жэ говорю. Я там прахадыл, выдэл. Я нэ дэжурил, просто прахадыл другой машина чыныть. Я би сказал — дарагой, нэ надо, давай я твой машина почыню, — но у мэнэ ждал другой машина чыныть...

— А почему вы думаете, что это ее машина, а не его?

— Пачиму, пачиму... Она на нэй уехаль.

Настя дала ему на чай