перламутровые пряди, Витька чувствовал иногда предательскую щекотку в горле.
Серебряные ресницы, брови и лунная шевелюра Лины очень шли к ее бледной, плохо загоравшей коже и к большим голубым глазам. Лина могла бы сойти за блондинку, если бы не фантастически-голубоватый оттенок ее волос, превращавший ее в ангела или фею. Впрочем, по характеру она была скорей чертом, чем ангелом — Витька убедился в этом, как только попытался помочь ей принести стул. Лина терпеть не могла, когда с ней обращались, «как с инвалидом», и любую попытку помощи воспринимала в штыки.
В-третьих... Бывает так, что девушка созревает мгновенно, как на дрожжах, и невозможно сказать, сколько ей лет — тринадцать или двадцать. Лине была школьницей, и у нее была взрослая фигура с тугими выпуклостями, вполне зрелыми и гибкими, и лицо, в чем-то детское, но уже и женское, чувственное, похожее на лики мадонн со старых картин. Упругое тело Лины манило и волновало Витьку, и он украдкой глазел на выпирающую грудь, пытаясь проникнуть взглядом под вырез платья...
Но даже и не это было главное.
Витька не мог точно сказать, в чем тут дело, но он чувствовал в Лине какую-то тайну. Какую-то манящую жуть, которую нельзя было определить и назвать.
То ли все дело было в ее волосах, то ли в отрубленной руке, то ли во всем ее облике — трудно сказать... Но всякий раз, когда голубые глаза Лины глядели на него, Витька чувствовал какой-то холодок — как во сне, когда вот-вот начнутся чудеса.
• • •
Однажды Витька увидел из своего окна на втором этаже, как Лина пробирается в заросли с книгой в руке. На ней были только трусики и купальник.
Витька тоже был в одних шортах. Стояла жара, хотелось сбросить всю одежду вместе с кожей и бегать «мясом наружу», как говорили в поселке, — но отец Лины был консервативных нравов, и Лине разрешалось ходить без платья только на пляже. И то — от подстилки к воде и обратно. Поэтому раздетая Лина пряталась в зарослях.
Витька смотрел на ее гибкую талию, на ловкое ее тело, смотрел, как она бессознательно-грациозно вертит бедрами, пробираясь в свой тайник, — и вдруг рванул на улицу.
Лина уже успела углубиться в чтение и не заметила его.
— Что читаем? — осведомился Витька, эффектно появляясь из зарослей.
Лина подпрыгнула от неожиданности.
— Шпионишь за мной, да? Не знаю уже, где от вас ото всех прятаться! — крикнула она и покраснела. Витька обиделся: — Очень нужно!... — и развернулся прочь. Оглянувшись, сказал: — Между прочим, когда в следующий раз будешь выбирать себе логово — выбирай получше. Сверху все видно, как на ладони. — Да?... А я думала... Вить!..
Витка мстительно не оборачивался.
— Вить! Ви-и-ить!!!
В ее голосе уже звенели интонации, к которым нельзя было остаться равнодушным. Витька обернулся.
— Я читаю — вот, смотри: «Водители фрегатов», Чуковский. Читал? — Не читал. — Интересно, хоть и по-детски написано... Вить! — Ну чего? — Да ты не стесняйся, иди сюда! — Странная ты. На людей бросаешься. И не подойдешь к тебе, и
Потеря девственности, Эротическая сказка, Традиционно, Фантазии