Неукротимая. Часть 5: Заключительная

своей супругой. От этого союза родилась дочь.

— Не продолжай! — жестом остановила его Мариса. — Ты это знал! — горько усмехнувшись, покачала головой. — Ты знал это, братец! И ничего не сказал мне!

— Да, — он кивнул, — я знал. Но я боялся за девочку. В здоровье она пошла в мать, которая рано оставила этот мир. Я всячески хотел её уберечь от уготованной участи. Но... от судьбы никто не уйдёт... То, что случилось, это воля Свартши.

— Ну уж нет! Я не позволю, чтобы на троне великой Амазонии сидела какая-то хромоногая выскочка! Как же я жалею, что, не зная о её недуге, выбрала её на роль матери наследницы! Но ничего, всё поправимо, — Мариса засмеялась, а потом, резко оборвав смех, выхватила меч и кинулась на брата: — Ты умрёшь первым!

Но быстрая амазонка-стражница, до этой минуты стоявшая в стороне и наблюдавшая за беседой брата и сестры, опередила свою королеву. Рука воительницы стремительно метнула нож в спину Марисы. И та, обернувшись, уставилась широко раскрытыми глазами на неё, а потом, уронив меч, медленно осела на пол, истекая кровью.

Кернунн склонился над сестрой. Большая ладонь с крепкими длинными пальцами опустилась на лицо Марисы.

— Спи с миром, сестра, — чуть слышно прошептал маг и закрыл её застывшие зелёные глаза.

ЭПИЛОГ

В камине полыхало жаркое пламя, отбрасывая огненные тени на стены, украшенные гобеленами с изображением ратных подвигов владельцев замка. Наполненный ...теми волшебными ароматами, которые бывают только в сумерках, в открытое окно врывался свежий ночной воздух. И звуки ночных птиц долетали издалека — из леса, который раскинулся сразу за крепостной стеной замка.

Констанция стояла у окна. Тёмные локоны водопадом сбегали по плечам и спине. Тончайший белый шёлк рубашки колыхался от дуновения ветерка, приятно холодившего тело. Скрипнула, отворяясь, тяжёлая дверь, послышались тихие шаги, и сильные руки опустились ей на плечи, тёплое дыхание обожгло шею, и прямо в ухо прозвучал шёпот:

— Устала, любовь моя?

Не дожидаясь ответа, большие ладони скользнули к талии, накрыли округлившийся живот, мячиком выпиравший из-под рубашки.

— Как поживает наш малыш? — губы коснулись ушной раковины и скользнули к шее, прижались к ней нежным быстрым поцелуем. Одним, другим, и ещё, ещё, точно проверяли, исследовали, покоряли...

И каждый последующий поцелуй был всё более завоёвывающим.

— Хорошо, — ответила тихо, с улыбкой закрывая глаза, откидывая голову ему на грудь, — только очень шалит, толкается.

— Ах, он негодник, — смеющийся голос словно дразнил, как и руки, гладившие живот.

— А может, там она, — возразила Констанция и тоже засмеялась, отдаваясь сладостным ощущениям, которые стали разливаться по всему телу.

— Нет, так нельзя! — возразил он. — Первым у нас будет сын, а потом появится маленькая куколка-дочка, — он вновь тихо засмеялся, продолжая прижимать её к себе и дразнить прикосновениями губ, а потом добавил серьёзно: — И вообще, я не для того вернулся с перекрёстка миров, чтобы родить всего лишь двух детей. У нас их будет много!

— Много? Целая дюжина? — улыбнулась она, тая в его руках.

— Да. Или даже больше, —