Сон жены рыбака

она. — Просто ловит и все.

— Ха! А может быть, ты хочешь посмотреть, как он это делает?

— Но как? Он запретил мне...

— Но никто не запрещал тебе плавать, верно?

— Да, но он слишком далеко в море. Мне не доплыть.

— Далеко, говоришь? Посмотри! — Аямэ обернулась и вздрогнула, увидев лодку Рафу совсем близко.

Парус был спущен: видимо, Рафу ловил рыбу.



— Но он не позволяет мне заплывать дальше, чем видны красные эдисугусури...

— Его лодка ближе. Можешь смело плыть.

— Нет, она дальше.

— Ближе!

— Дальше!

— Ближе! Плыви и проверь!

— Но...

— Если она будет дальше — никто не мешает тебе повернуть обратно.

«А ведь верно», подумала Аямэ. Она была взволнована. Почему-то ей очень захотелось посмотреть, что делает Рафу в море, хоть она понятия не имела, что она может там увидеть. Ей так не терпелось, что она, позабыв про стыд, сбросила одежду прямо при старике и побежала в волны.

Какая-то чайка с криками носилась над ней, задевая крыльями, но Аямэ не обращала на нее внимания. Каждые три вдоха она оглядывалась назад. Старик куда-то исчез, но она не замечала этого, глядя на красные эдисугусури. Цветы полыхали ярко, как языки пламени, и Аямэ, успокоенная, плыла дальше.

Скоро она стала уставать. Лодка Рафу была все так же далеко, но эдисугусури светились ярко, как настоящий огонь, и Аямэ плыла дальше. «Почему я так слаба?», думала она.

В какой-то момент Аямэ почувствовала, что у нее совсем нет сил. Волны захлестывали ее с головой, и она едва успевала дышать. «Но ведь я проплыла совсем немного», думала она, «эдисугусури видны, как на ладони...»

Вдруг Аямэ поняла, что их хижина стала совсем маленькой, с муравья, а эдисугусури, алевшие жирными точками, должны были быть чуть ли не втрое больше ее.

«Как так может быть?», думала Аямэ, из последних сил борясь с волнами. Лодка Рафу была все так же далеко...

— Рафууу! — позвала Аямэ, выплеснув все силы в крик.

На борьбу не осталось ни крупицы, и тяжелые волны сомкнулись у нее над головой, всосав Аямэ в голубую тьму...

— Что с тобой делал отец, когда ты не слушалась его?

— Он наказывал меня.

— Как он наказывал тебя?

— Он бил меня бамбуковой палкой по ягодицам.

Аямэ сидела на своем футоне, пунцовая, как обманувшие ее эдисугусури. Она очнулась только здесь, в хижине, и не знала, как Рафу спас ее.

Рафу, сидевший напротив, был суров, как статуя.

— Я тоже накажу тебя. Но не так.

Она не спрашивала, как. Она была готова на любое наказание — лишь бы Рафу простил ее.

— Встань и разденься.

Рафу привязал нагую Аямэ к сëдзи*, распяв ей ноги, и стал возбуждать ее.

Он целовал ей соски, ласкал тело и массировал липкое лоно, но так, что самая чувствительная точка, нывшая от сладострастия, оставалась нетронутой.

Вначале Аямэ блаженствовала, закрыв глаза, ...потом стонала и хрипела, потом плакала, насаживаясь на ласкающую руку, потом вилась змеей, умирая от неизбывного жара в теле, — а рука Рафу, как назло, отходила все дальше и 

---

Потеря девственности, Эротическая сказка, Фантазии

---

Вернуться назад