Лунная фея. Часть 2

все они разрешались чудесным образом, и Витьке твердили, что он родился в сорочке.

Попав в страшную аварию, он не только не получил ни единой царапины, а еще и спас двух других людей с сильными травмами, не имея никаких медицинских знаний. Какой-то голос подсказывал ему, что делать, и Витька делал, стараясь только не заглушить его. На всех экзаменах он вытягивал билеты, которые знал хуже всех прочих — и в его памяти неожиданно всплывали знания, которые гладко выливались в речь, и он получал пятерки. Несколько раз огромные сосульки падали с крыш в полуметре от него. После выпуска он вдруг сильно заболел, и болезнь его совпала с призывом в армию. Промучившись три дня, он неожиданно пошел на поправку — и вскоре чувствовал себя здоровым, как бык. Доктора диагностировали малярию и освободили его от призыва. Почти все его знакомые-призывники погибли в Афгане...

Таких случаев было много, они случались едва ли не каждую неделю, и Витька научился распознавать их. У него сложилось впечатление, что его жизнь — поле боя двух таинственных сил. Темная сила пакостила ему, но светлая неизменно вмешивалась и побеждала.

В глубине души, в самом тайном из тайных ее отсеков Витька почти знал, что его светлая сила — Лина.

Он чувствовал ее присутствие, чувствовал ее невидимую руку в неожиданных удачах, путающих козни его врага, и привык мысленно беседовать с ней, рассказывать ей свои чувства и мысли, — и ему иногда казалось, что Лина дает о себе знать дуновением ветра, миганием лампочки, фразой в книге, странно созвучной его мысли, или неожиданными звуками — гудком машины, лаем собаки, позывными радио, звучавшими точно по сигналу невидимого дирижера. Он почти убедился в том, что она не умерла, а просто перешла в другой облик, невидимый и невозможный...

Но с кем воевала Лина? Кто был его врагом?

Витька не знал этого. И, может быть, таинственные неудачи и удачи его жизни казались бы ему, воспитанному на диамате и научном атеизме, любопытными случайностями, если бы не его сны.

Они снились Витьке не каждую ночь, но часто, и нередко прорастали из обычных снов, как знакомый голос из толпы.

В них всегда действовали три фигуры: две светлых и одна темная. Фигуры не имели облика, голоса, никаких запоминающихся черт, — но Витька знал, что одна из них — Лина, а другая — крошечное существо без имени и лица, светлое и бесконечно родное. Кто был темной фигурой, он не знал.

В каждом из этих снов Лина обращалась к нему. Она словно пыталась достучаться до него, проникнуть в его мозг — но темная фигура мешала ей, и Витька, проснувшись, ничего не помнил. В его памяти оставалась только коллизия сна, и еще он знал, что Лина предостерегала его. От чего? От темной фигуры? Кто это? Что хотела сказать ему Лина? Он не знал этого, но верил, что рано или поздно Лина достучится до него.

Он привык общаться не только с добрым, но и со злым своим ангелом;