Далее интимно!

В 1993 году мы с сестрой остались без родителей.

«Их погубил рояль! Егорушка, рояль убил сначала папку, а следом и мамка ваша не проснулась!». — поведала нам папина сестра, тётя Маша.

Восьмилетняя Рита уже знает, объяснила мне что это такое: «Рояль — это такой музыкальный инструмент». А я никак не пойму, как так может быть: ещё неделю назад, папа обучал меня, шестилетнего мальчишку, забивать гвозди, работать отвёрткой и пассатижами. Он в это время был силён и умел, как он мог поддаться какому-то набору деревяшек и струн? Разве он не мог отбиться молотком? Проткнуть отвёрткой? Порвать струны пассатижами?

Тётя Маша стала нам вместо родителей, чему обе бабушки были только рады. Это она отвела меня в первый класс. Это она продолжила обучать меня и Ритку домоводству — видимо это у них с папой в крови. Тётя по случаю подарила мне машинку из жести, которую можно было завести металлическим ключиком, и она проезжала на этом заводе добрых десять метров по асфальту у дома.

«Что там внутри? Как она ездит?». — вопрос поставлен моим пытливым разумом и игрушка подверглась детальному изучению.

Я разобрал её до отдельных частей. Тётушка побранила меня и пообещала больше не дарить игрушек, если не соберу как было.

— Отлично, сынок! — через сутки моих мучительных проб и ошибок я вернул машинку к прежнему состоянию. — Это хорошее качество для мужчины: допытываться до истины и исправлять вероятные недоделки. Только помни: живой организм так рассматривать нельзя — обратно не соберёшь!

Зря она добавила последнее, зря: первым делом я исследовал себя. Не разобрал, конечно, но рассмотрел детально органы: пальцы, кожу на них, глаза и внутренности рта в зеркале. Пенис с мошонкой рассматривал и прощупывал долго. Затем настал черёд осмотра Ритки.

Конечно я видел её голой и раньше, но не детально. Зрачки её отличаются от моих лишь цветом радужки. Уши, которые я смог разглядеть красивее моих, лопоухих.

Рита не отбивалась до тех пор, пока я не попросил показать то, что находится под трусами.
Просто въехала мне кулачком в плечо, обозвала таким дебилом, который только и думает о письках. Я пообещал, что покажу и свою письку. Но Рита была непреклонна, пригрозила пожаловаться тёте.

Глаза не выцарапала, так что я принялся наблюдать за моими дамами. Но они были так скрытны, что дальше того, как ходят в нижнем белье я не дошёл.

Хоть получилось удачно обменять две квартиры на большую четырёхкомнатную, жили мы очень бедно. Конечно нам чем могли помогали бабушки, но тёте приходилось много и усердно работать: на трёх работах. В какой-то шарашке чертёжницей. Вечерами, или обучала будущих студентов графике, или мыла полы в одном или трёх из 27-ми подъездов, куда подрядилась убирать. Я и Ритка помогали ей как могли: таскали вёдра с водой и швабрами, оттирали срач алкашей.

К десяти моим годам тётя исхудала до состояния бабы Яги. К тому же ходила она всё время в обносках, которые отдавали нам сердобольные соседи. Да, впрочем, и