Сестра охотника. Глава 3

по полу от смеха.

Вдруг наставница прекратила плясать, откашлялась, посерьезнела. И пронзительно глянула на Ло.

— Шутки-шутками, милая, но крепко подумай, прежде чем связать себя с одним.

Ло привстала с деревянных досок, поджала пятки и уселась в позу ученицы. Положила раскрытые ладони на колени в знак принятия и доверия.

— Я уже все решила, матушка, — она впервые так назвала Хонну.

Та тепло улыбнулась:

— Тогда вот тебе мое благословение, дочка.

Ло отправилась домой кружным путем, чтобы поразмыслить. Она шла по утоптанной тропинке через рисовые поля, любуясь, как в лучах закатного солнца розовеет вдали вулкан. Дышала запахами трав и свежего ветра, пришедшего с гор. Посмеивалась от Хонниного зелья.

Вдруг она услышала позади топот копыт. Дорожка укуталась пылью. Брат настиг ее верхом на гнедой лошадке. Поцокал языком, и скакун замедлил шаг, спокойно пошел вровень с Ло. Животные слушались охотника, как завороженные.

— Откуда лошадь? — удивилась Ло, разглядывая глиняного цвета окрас и длинную угольную челку коня.

Хрох был немногословен:

— Промыслил. Запрыгивай сюда, — брат наклонился вниз и опустил руку, чтобы Ло могла встать на его ладонь. Подхватил ее легко как пушинку, усадил впереди себя. Присвистнул, и коняга пошла рысью.

Ло с тревогой осмотрелась, но по рисовым полям гулял только ветер. Взволнованно заметила:

— Не стоит нам разъезжать вдвоем вот так, нас же издали видать.

— Сейчас найдем неприметное место, — странным чужим голосом отвечал брат. Ло почувствовала запах браги.

— Ты что, обпился шипучей дряни? — она растерялась, — тебе же никогда не нравилось это пойло.

Хрох не ответил, только прицокнул языком, и конь пошел галопом. Ло вцепилась в черную гриву у холки, пригнулась и едва держалась от тряски. Только руки Хроха на поводьях не давали ей улететь с высоты конского крупа прямиком в оросительный канал. Вскоре тропинка сузилась, и они въехали на скрытую от глаз зарослями поляну. Смеркалось.

Хрох бережно ссадил Ло с кобылы и помог ей оказаться на земле. А сам к изумлению сестры чуть не свалился с лошади, и сел, пошатываясь, в траву. Только теперь Ло поняла, что тот был мертвецки пьян. Она прежде не видела его таким, ведь брат всегда брезговал пить броженые соки. Говорил, они притупляют зрение и чутье. Ло догадывалась: обостренное восприятие нынче доставляло Хроху больше мук, чем пользы.

Она присела рядом с братом. Конь без указаний отошел в сторонку — ему куда интереснее было пастись, чем слушать разговоры людей. Хрох улегся и положил тяжелую голову сестре на колени.

— Ты сам на себя не похож, — Ло склонилась к нему и легонько обняла.

— Прости, малышка Ло, — произнес он негромко, обхватив ее ноги, — я не должен был так жестоко с тобой обходиться. Это никак не давало мне покоя.

Ло гладила голову Хроха, лежащую на ее подоле. Прежде он всегда держал маску самообладания. Впервые доверился ей настолько, чтобы не скрываться от нее в минуту слабости. Она заметила, что в его темных волосах, собранных в косицу на макушке на охотничий манер, появилось несколько седых.

—