Верю, надеюсь, жду. Часть 5: Чудо

я сверху?

— Лежи уже, Спящая Красавица, я как-нибудь сам, только не засыпай, — смеется он.

Снова начинает быстро двигаться в ней, ощущая ее гораздо острее чем когда-либо, находясь в ней в открытую, без презерватива. Когда она начинает постанывать, от его напора почти перекатившись с бока на живот, Виктор приподнимает ее, ставя на колени, боясь прижать малышку в ее чреве своим немалым весом. Скачка длится и длится, но окаменевший член не желает сдаваться, давая долгожданную разрядку.

— Вить, хочешь по другому? — обернувшись, смущенно спрашивает Вера. — Только, если хочешь, — торопливо добавляет, боясь, что ему такое предложение неприятно.

— Тебе же будет больно, — на выдохе, с мукой стонет он.

— Зато потом будет хорошо, — настаивает Вера, — подожди минутку.

Отстраняется, тянется к ящику в тумбочке, отворачиваясь, стыдливо, чтобы ему не было видно, как она торопливо наносит смазку, зачерпывая и ныряя пальчиками в анус.

— Теперь, — просит, снова упираясь на локти, — только не быстро, пожалуйста.

Виктор весь дрожит от напряжения. Член раздулся до боли, страшно ей повредить. Когда слегка нажимает, Вера глухо, протяжно выдыхает сквозь зубы, пытаясь расслабиться, потом, чувствуя его нерешительность, начинает мелкими, короткими толчками двигаться ему на встречу, тихо поскуливая, но не останавливается. В какой-то момент Виктор не в состоянии больше выносить этой пытки, резко дергается, нанизывая ее на себя, Вера вскрикивает, но тут же тянется ласковыми руками вниз, поглаживая его, успокаивая, заверяя, что все хорошо, не позволяя выйти. Виктора распирает от ее внутреннего жара, от тисков, которыми она его сжала.

— Двигайся, прошу тебя, — хрипло, сорванным голосом просит женщина, суматошно лаская то себя, то его. — Дай мне кончить...

Виктора больше не надо уговаривать, из последних сил сдерживаясь, совершает несколько аккуратных, коротких рывков, на последнем потеряв голову, засаживает ей до конца, тут же взрываясь у нее внутри. Вера надрывно кричит и тоже кончает. Последней связной мыслью мужчины было повалиться на бок, все еще удерживая ее на своем стремительно уменьшающемся в размерах члене, давая им обоим возможность прийти в себя.

Вера долго лежит в прострации, улыбаясь своим мыслям. Теперь она точно изменила мужу, нарушила договоренности, что они когда-то блюли. Но имеет ли это теперь значение? Не заключили ли они сегодня втроем новые? Изменяет ли она теперь Олегу с Виктором или Виктору с Олегом? Она не знала. Да и не хотела об этом думать. Пока она просто была безмятежно счастлива. Мда, завтра ее бедная попка пожалеет о сегодняшнем безумии, но сейчас она получила то, что ей было нужно. А ему?

— Вить, все хорошо? — нежно спрашивает, страшась, что он снова убежит, бросит ее, не в состоянии принять ее сущности. Секс — неотделимая часть нее, только отдаваясь всецело, иногда через боль, она чувствовала себя живой, чувствовала себя любимой и желанной.

— Хорошо, Ласточка? — иронично улыбается мужчина, подгребая ее себе под бок, и чмокая в нос, — Да все просто охуенно!