Далее интимно!

лифчик, сними его. Тем более сейчас я попрошу похлестать меня веником, будет совсем неудобно. — в голосе женщины проявились нотки, которые мне знакомы по порнофильму — там немецкая актриса также завораживающе общалась с сантехником. — Да и мне придётся открыться, вы же оба будете меня лечить.

Ткань опала, оголились бидоны. Мне с этого ракурса видно, как груди провисают под своей нáлитостью, как возбуждены соски в обрамлении пятен, которые Вовка назвал ареолами. Почему я тогда не заметил, какие крупные соски у этой женщины.
Вероятно, тогда она не была возбуждена, а сейчас она... запланировала секс? Тогда получается это всё уловка? Может она и Соню по этой причине куда-то отослала?

Рита медленно сняла лифчик, протёрла сдавливания ладошкой. Никогда не видел такие острые соски у неё. На грудках эти соски выглядят шишаками, что изображены на шлемах витязей, сейчас просвечиваются алой кровью на кончиках сосков.

Фаина пригласила нас в парилку, прошла первой, за ней Рита. Я придавил пенис к животу и прикрыл его узлом полотенца — вроде не так заметна эрекция. Женщина забралась на верхнюю полку, легла на живот. Ослабила узел простыни и открыла больше половины задницы.

Хлестали мы по переменке — непривычные к жару, быстро уставали. Фая просила не жалеть, бить посильнее, особенно на крестце. Затем вообще убрала простыню и попросила обрабатывать бёдра и ноги, мол они тоже просят лечения.

Какое-то снадобье, стоящее на полке, нужно втереть в районе крестца и плеч. Таким образом мне достался крестец, а Рита натирает плечи и холку. Я впервые касаюсь мягкого, обнажённого тела полной женщины, вначале вздрагиваю, но потом увереннее провожу поперёк поясницы. Фая раздвигает бёдра, просит намазать до копчика.

Я вижу тёмные волосы у ануса, саму звезду тёмно-шоколадного оттенка.

Действуя машинально, принимаюсь мазать и бёдра. Раз провёл до колена, другой: Фая не протестует, шире развела ноги — одна даже касается моих голых ног. Трение о голую ногу женщины заканчивается моей эякуляцией — я уже представил, что трусь о внутренние стороны ляжек, сейчас широко раскинутых, готовых впустить моё худое тело.

Чтобы скрыть конфуз, будто начинаю чихать и отворачиваюсь от женщины. Когда повернулся, то она уже лежит на спине, ничем не прикрытая, завораживая своими волнами телес. Тёмная, густая поросль лобка, аккуратно острижена по краям. А груди! Груди, будто не поддаются тяготению — также величавы и объёмисты.

Эту сторону тела просит хлестать нежно, чаще ополаскивать веник в шайке с холодной водой.

Затем появляется другая посудина: в ней мёд. Он жидкий, легко растекается по грудям, которые достаются Рите. Она усердствует с сосками... не выдерживает и принимается сосать ближайший к себе. Сосёт довольно страстно: временами воздух проникает между сиськой и губами, громко озвучиваемый звук подобен попёрдыванию.

— Сними... трусики, не стесняйся... его. — речь у женщины сразу стала прерывистой, глубоко, от самого сердца, выдыхаемой.

Рита, не отрываясь от соска, снимает трусики, отдаёт их мне. Ладонь Фаины мелькает между ножек Ритули. Женщина сильная, подхватывает тельце и перекидывает через себя к стене. Быстро опускается на пол