Старый лекарь. Хижина дяди Овина

по тропинке, придерживая девушку ладонью за голую попу. Вряд ли он опасался её уронить, просто ему доставляло удовольствие так вот безнаказанно её лапать. Но и она ничего не могла на это возразить, так как понимала безвыходность своего положения. Понимала она также и вероятную неминуемость продолжения всего того, что он уже начал с ней делать...

После полутора десятков размашистых шагов, он остановился и поднялся на ступень скрипучего крыльца, открыл дверь и внёс жертву к себе в жилище, главным предметом интерьера которого была огромная высокая лежанка с матрасом из листвы и хвои, которая стояла посреди довольно большой комнаты. Сверху она была накрыта мягким покрывалом из заячьих шкурок. Хозяин склонился над ложе и бережно, придерживая обеими руками, уложил нагую гостью на спину. А та, пребывая в полузабытьи, уже успела привыкнуть к его дерзким выходкам, и потому даже не поспешила отворачиваться или закрываться от него. Сама не зная, что на неё нашло, в ожидании чего-то ещё, девушка положила руки себе на бёдра и недвусмысленно медленно развела их пошире, глядя прямо в светящиеся зелёные глаза лесного монстра, и подставляя под ласки уже налившуюся похотью красивую щелочку.

Вопреки ожиданиям, он не набросился на неё, как озабоченный самец гиббона, а оставил лежать перед собой, более не прикасаясь к ней. Во взгляде и глазах хозяина дома снова появилась какая-то лукавинка. В этот момент ей даже на секунду показалось, что за этим лукавством скрывался и яркий луч разума, отчаянного пытающегося взять верх над животным началом этого монстра. Но, увы — это начало, видимо, было сильнее.

Он выпрямился и принялся без тени стыда рассматривать в тусклом свете коптящей масляной лампады обнажённое молодое тело своей нежданной гостьи. Кожа её была бело-розовой от недавно принятой затяжной горячей ванны, юные грудки походили на две небольшие порции нежнейшего десерта, украшенные сверху розовыми ягодками сосков. Плоский животик ввалился, подчеркнув очертания рёбер, а лобок был похож на пологий холмик, «северный» склон и вершинка которого были совершенно гладкими, «южный» же склон расходился на две такие же гладкие и сочные половые губки. Меж них виднелась нежная и влажная плоть малых губ, над которыми нависал розовый язычок клитора. Бёдра были разведены довольно широко, на них с внутренней стороны лежали две красивые девичьи ладошки, будто не давая им снова сомкнуться и скрыть от зрителя столь вожделенные для него прелести. Босые ножки были обращены стопами одна к другой и плотно прижаты друг к другу.

Только сейчас девушка поняла, насколько разные у неё и у этого великана весовые категории: её рост был чуть более полутора метров, фигурка хрупкая, кожа белая и нежная, партнёр же имел рост под два с половиной метра, кожа казалась смуглой и была покрыта густой растительностью, а каждая его ручища в обхвате была заметно толще и внушительнее девичьей ножки. Она рассматривала, как заворожённая, его косматую голову, бородатую физиономию с двумя косичками на висках и