Пениязы

будем пить из горлышка по очереди. Не против?

— Не против, — сказал я.

— Тогда вы первый, — Пенияз протянул мне бутылку. — За знакомство!

— И вам не болеть, — я выпил и вернул бутылку. — Чем обязан?

— Я ведь знаю, о чем вы сейчас думаете, — сказал Пенияз, отхлебнув приличный глоток. — Что вы не понимаете, как вырваться из этой блядской мышеловки, многие бы обзавидовались, ебу маму и дочку, а мне остопиздело, я не кукла, просто есть некая неведомая сила, которая заставляет меня выполнять желания этих двух самок. И жизнь надо устраивать, как ещё одинокому провинциалу найти серьёзную поддержку в Москве. Не отвечайте пока ничего, я кратко расскажу вам историю про самого себя. Со Светой мы учились на одном курсе, такой божий одуванчик, зубрилка и целка, в те времена это вообще было нормально. Я ухаживал за ней, целомудренно, хотя, конечно, мечтал о большем. Осенью курс поехал на «картошку», в разгаре уборочных работ меня вызвали в деканат, Света попросила передать сумку с вещями маме — Ларисе Владимировне, в квартиру на Кропоткинской.

— Она открыла дверь в шёлковом китайском халате? — хрипло спросил я.

— Халат не помню, — сказал Пенияз. — Лариса Владимировна критически посмотрела на меня и предложила принять ванну. В те годы ванна в квартире была такая редкость. Я согласился, в ванне разнежился, задремал и очнулся от того, что голая Лора сидит на мне. Дальше понятно, что произошло.

— Катина бабушка? — спросил я.

— Да. Тогда ей было тридцать восемь, в этом году исполнилось восемьдесят. Её муж погиб на войне, она воспитывала дочь одна, в те послевоенные годы с мужчинами было плохо.

— Когда присоединилась Светунчик? — сказал я.

— Примерно через год. Как интересно, я тоже её так называю про себя. Лора предложила сделку: я женюсь на её дочери, она помогает делать карьеру в научно-исследовательском институте, где работала заместителем директора по политической работе. Одно условие: я сплю с ними обеими. Я согласился без возражений — я родом из маленького городка в Калужской области, а Москва так притягивает.

— Вы чувствовали эту неведомую силу, которая окутывает как сеть? — спросил я.

— Чувствовал и чувствую до сих пор, — ответил Пенияз. — Я ведь учёный-технарь, естественно, атеист, ни в какую муть про магию и колдовство не верю. У меня был хороший приятель, специалист по электромагнитным полям, к прискорбию, погиб несколько лет назад в автомобильной катастрофе. Не вдаваясь в подробности, я попросил его провести всестороннее исследование моего организма на предмет каких-либо необычных волновых излучений. Результат ноль — никаких аномальных явлений приборы не зафиксировали.

— Тогда объясните мне, неучу, — крикнул я. — Что тогда происходит? Ваша дочь пошла по блядским стопам мамы и бабушки, Катя просто тащится от этой ебли, я же не слепой. И я умом понимаю, в какое болото залезаю, но ничего не могу поделать, меня будто по рукам-ногам повязали эти стервы.

— Это мой самый страшный грех, — сказал Пенияз. — Я продался в молодости, вот теперь и