Город детства

ее мокрую, блестящую в лунном свете спину, ощущая на губах солоноватый вкус пота, и с каждым моим касанием Марина вздрагивала.

Едва придя в себя, она сама возобновила акт, вначале вяло двигая ягодицами, и постепенно наращивая темп. Я подхватил ее ритм и через минуту уже продолжал «жарить» ее изо всех сил.

Марина была опытная любовница. Без лишних расспросов она (не знаю как) ощутила приближение моего оргазма. Выпрямившись, чтобы член выскользнул из нее, девушка повернулась ко мне и присев на корточки облокотилась спиной о камень и взяла член в рот. Несколько касаний язычком моей головки и я уже бурно кончал горячими струями на лицо и пухлые губки закрытого рта Марины, а она размазывала сперму по лицу от чего оно блестело в свете луны.

Когда я отстрелялся, Марина потеребила большим пальцем увядающую головку и выдавив из нее последнюю каплю, растерла ее между пальцев. Затем поднялась, взяла сарафан и изнанкой подола вытерла лоснящееся лицо. Затем девушка вытерла мой член, а потом у себя между ног и бедра.

— Пойдем, нам пора возвращаться, заволновалась она.

Я хотел возразить, но понял, что она права.

Мы шли вдоль берега, оставляя на песке две неровных цепочки следов. На нашем месте догорал костер, ребята уже разошлись, но кто-то предусмотрительно оставил нам полбутылки водки, минералку и огурец.

— Выпьем?

— Нет, я водички.

Я глотнул водки, прям из горлышка, а Марина надолго припала к полторашке, почти ополовинив ее за раз.

Вдалеке брезжил рассвет. Светало. Нас окутывали серые предрассветные сумерки. Мы неспешно возвращались домой, обнявшись за талии.

По дороге вспоминали разные истории из детства, все ближе подходя к нашим запретным воспоминаниям. Потом осмелились поговорить и о них. Я рассказывал, что будучи подростком, тайком подглядывал за ней, любил смотреть как задирается ее платье когда она раскачивалась над прудом на качели, а она рассказала, что любила смотреть, как я голый по пояс рублю дрова, что перед сном она думала обо мне и моем теле. Мы конечно умолчали, но оба догадывались, что эти тайные наблюдения сопровождались потом яркими фантазиями и юношеским самоудовлетворением.

Проходя мимо развалин бывшего зернохранилища, Марина поморщилась и схватилась за низ живота.

— Ты чего? — напугался я!

— Писать очень хочу. Воды набулькалась. Подожди меня? Я быстро.

— Подумаешь! В детстве ты особо меня не стеснялась, прямо там, где играли, и пускала ручейки.

Марина, с сожалением оглянувшись на развалины, стала задирать подол. А когда он миновал ее упругие бедра, присела прямо на тропке, расставив в стороны ступни и сведя вместе коленки, и тут же из-под нее вырвалась мощная струя, образовывая межу нами все разрастающуюся лужу. Я заворожено глядел на происходящее, ничуть не стесняясь бугра в штанах от возникшей эрекции. Из Марины все продолжало течь, напор не ослабевал, и лужица уже достигла моих ног. А я не стал отступать, а напротив, скинул пляжные тапки и босыми ногами встал в горячую лужицу. Марина поднапряглась и оросила струей мои лодыжки (как