трахается за моей спиной.
Тем вечером я приготовил барбекю, и мы поели на веранде, наслаждаясь теплым летним вечером. Я был так же озабочен, как и в прошлые ночи, и подумал, спросит ли меня об этом Марианна. Она этого не сделала, и полагаю, она решила, что лучше не начинать разговор, который может привести к ее измене. Я думаю, что она была уверена, что отразила мои подозрения, но не собиралась рисковать.
Пока мы мыли посуду на кухне, она скользнула и обняла меня за талию.
— Том, ты придешь ко мне сегодня спать пораньше? Мне нравятся эти дни, когда дети — в лагере, и мы можем заниматься любовью в любое время, когда захотим. А ты в последнее время дважды отказывал мне! — Она сказала это последнее предложение с сексуальной улыбкой. При любых других обстоятельствах я был бы твердым уже через пять секунд. Но я знал — или был практически уверен — что десятью часами ранее она трахалась со своим любовником, и ее приглашение просто разозлило меня. Как она могла так издеваться надо мной? Она думает, что я полный идиот?
Пытаясь сохранять хладнокровие и не показать собственные чувства, я спокойно ответил:
— Прости, детка. Утром первым делом стоит большая презентация нового здания в центре города, и я должен закончить ее сегодня вечером. Насчет завтрашней ночи обещаю, хорошо?
Я почти уверен, что она не поверила моему оправданию. Я даже видел, что она собирается и дальше протестовать, пока она не решила, что это может быть плохой идеей. Опять же, последнее, чего она хотела, это чтобы я у меня опять появились подозрения насчет ее прелюбодеяния.
Поэтому все, что она сказала, было:
— Хорошо, дорогой. Я пойду, посмотрю перед сном телевизор. Если закончишь, а я все еще не буду спать, то подкатишься ко мне, обещаешь?
Я остался внизу, выполняя какую-то мелкую работу, ожидая, когда Марианна уснет без меня. К полуночи она уже была в отключке — я слышал ее равномерное дыхание из двери в спальню. Я направился к ее машине, взял кассету с записью того дня, вернулся в свой кабинет, закрыл дверь, вставил ее в компьютер и включил воспроизведение.
Даже в тот момент у меня все еще была крошечная надежда. Возможно, каким-то сумасшедшим образом я во всем ошибался, и это была моя параноидальная фантазия. Марианна была такой любящей, такой теплой — как она могла мне изменять?
С первых же звуков на ленте все оставшиеся надежды рухнули.
Сначала я услышал Марианну в машине, говорящей по мобильному телефону. Был обычный рабочий звонок, возможно, на ее обычный мобильник, затем, через несколько минут после этого, позвонил ОН, и я услышал разговор с ее стороны:
«Привет... эй, как дела, детка?... Да, я тоже... Ты уже на месте? Я с трудом могу дождаться! Такое ощущение, как будто прошла вечность... Тебе просто нужно подождать, чтобы увидеть, что я ношу (с хихиканьем), я выбрала это для того, чтобы ты заценил!... Ну, может быть, еще ты