Карточный домик или дом Карт. Часть 1

снимешь это с меня... Хорошо, через несколько минут... Пока».

Это не было неожиданностью, поскольку просто подтвердило предыдущий звонок, в котором они назначили дату. То, что произошло потом, было хуже — намного хуже.

Я услышал шум ее парковки, выключения двигателя машины, выхода и запирания ее. Затем пара тихих стуков в дверь и звук долгого глубокого поцелуя, когда дверь захлопнулась. Мужской голос сказал:

«Ух ты, мне этого не хватало!»

Потом еще пара поцелуев, а затем он сказал:

«Иди сюда и дай мне взглянуть на тебя. Ты ТАК великолепна!»

Затем Марианна, МОЯ Марианна, разговаривает с ним (дразнит его!) знойным голосом:

«Держу пари, ты говоришь это всем девочкам, большой парень. Ты можешь это подтвердить? Или ты всего лишь говоришь и ничего не делаешь?»

Потом она громко рассмеялась, и я услышал еще больше поцелуев и объятий, когда они вдвоем ворковали и стонали друг другу в уши.

«Отпусти меня, Эдди», — сказала Марианна. — «Мне так жарко, позволь мне снять одежду, и получить тебя внутрь!» — Я услышал шум снимаемой одежды, затем скрип кровати, когда на нее упали одно или два тела.

«Боже, он такой большой, такой твердый и такой красивый!» — сказала Марианна. — «Думаю, ты действительно скучал по мне! Дай мне сначала пососать».

«Только если я тоже смогу лизнуть тебя», — ответил мужчина. Вскоре они, очевидно, были в позе 69. Разговор прекратился, его заменили звуки сосания, лизания и стонов, издаваемых двумя нетерпеливыми людьми.

Я остановил запись, сел и уставился в потолок. Больше недели я надеялся, молился, отрицал, страдал, удивлялся. Я чувствовал, что моя жизнь разрушена, но я все еще цеплялся за крошечную возможность того, что был неправ. Теперь все закончилось. Брак, в котором я испытывал такую радость, чувствовал такую гордость и счастье, оказался ложью. Женщина, которой я полностью открылся, которой я отдал каждую часть своей любви и доверия, предала меня самым простым способом — она отдала себя другому мужчине.

Похоже, что слушать остальное особого смысла не имело, но я упрямо продолжил. Как я уже сказал, я — не тот человек, что фантазирует, чтобы его жена трахалась с другим, или что меня это заводит. С каждым звуком, который они издавали, каждым стоном ее или его удовольствия, каждым писком кровати, каждым ласковым словом, в меня, казалось, вонзалась острая игла. Для меня не было никакого удовольствия, никакого возбуждения, просто неописуемо болезненное ощущение горя и потери.

Они сосали и лизали друг друга в течение нескольких минут, пока он не сказал:

«Держись, Анни, я собираюсь кончить!» — Видимо, она не остановилась ни на мгновение, и он застонал. «О, о, дерьмо, это невероятно, о, о!» — Затем он вздохнул и сказал: «Детка, у тебя невероятные губы. Это было восхитительно!»

Она просто хихикнула и сказала:

«Мне тоже понравилось, Эдди. Теперь, может, ты сможешь закончить то, на чем я остановилась?»

В то время как он продолжал облизывать ее киску, я мог слышать все малейшие стоны и вздохи, охи и ахи, которые до этого были частью моих счастливых воспоминаний о наших занятиях