работу где-нибудь еще. Но все это чувствуется бессмысленными попытками причинить ей боль, и ничего из этого ни в коей мере меня не привлекает.
— Я задавалась вопросом о том, чтобы ты переспал с кем-нибудь, Том. Конечно, никто бы не подумал о тебе плохо, если бы ты сделал это.
— Я не знаю почему, Андреа, но я просто этого не хочу. Кажется, мне сейчас не интересно спать с кем-то еще. И конечно же, мне не интересно спать с Марианной, поскольку едва я себе это представлю, как мой разум наполняется ее видами с Эдди.
Андреа смахнула пару слез.
— Это, наверное, одна из худших вещей, Том. Имею в виду, что занятие вами любовью, способное стать целительным для вас как семейной пары, просто опять растревожит раны.
— Да, — сказал я, — и я понятия не имею, закончится ли это когда-либо. Если мы не сможем преодолеть эту проблему, наш брак не выживет.
Несколько минут мы молчали, каждый из нас думал о своем. Я понял, что те два аспекта, о которых рассказала мне Андреа, идеально совпали с теми мыслями, что у меня были прошлой ночью. Во-первых, она любит меня, как и я все еще люблю ее. И, во-вторых, никто из нас не имел ни малейшего представления о том, как преодолеть наши текущие проблемы, хотя мы оба хотели.
Я оплатил счет, и мы встали, чтобы уйти. Выходя из ресторана, я сказал:
— Спасибо, Андреа. Ты — настоящий друг, и я очень ценю твою поддержку и поддержку Стива. Вы, ребята, — просто потрясающие.
— Все, что мы хотим, это чтобы вы с Марианной опять нашли способ быть счастливыми. Пожалуйста, дай нам знать, если мы сможем что-то сделать. Ты не хочешь прийти как-нибудь на ужин в эти выходные?
— Спасибо, позволь мне подумать о том, что собираюсь делать, и я позвоню тебе.